Шкаровский - русская православная церковь при сталине и хрущеве

В этом году мы с вами будем отмечать столетний «юбилей». Ровно сто лет назад в истории нашей Родины произошли страшные и роковые события, которые изменили весь ход мировой истории. Речь идет о государственном перевороте — Февральской и Октябрьской революции 1917 года. В ходе этих революций к власти в Российской Империи сначала пришло буржуазное Временное правительство, а затем коммунистическая партия большевиков.

Последствия революции

До сих пор историки «ломают копья» в дебатах о роли революции в развитии гражданского общества в России, но все они единодушны в одном — к власти пришли люди, ненавидящие свой народ, свою землю и свою культуру. Волей судеб Божьих, Россия оказалась площадкой для невиданного политического эксперимента под названием — коммунизм. И вместе с коммунистической идеологией в умы простых людей насаждался атеизм — полное отрицание какой бы то ни было религии.

И естественно первым законом новой власти был декрет об отделении Церкви от государства и соответственно церкви от школы. Этим декретом было положено начало почти семидесятилетнего гонения на православную церковь. Сами гонения на церковь можно условно разделить на несколько исторических этапов.

Сразу же после революции стали закрываться храмы и подвергаться репрессиям священники. Началась междоусобная гражданская война. В этих условиях в Москве проходит Поместный Собор, избравший Патриархом святителя Тихона (Белавина). Этот Собор имел большое значение для Русской Православной Церкви. К вопросам, поднимавшимся на этом Соборе мы еще вернемся.

Вновь пришедшая власть пытался уничтожить церковь физически, залив Ее кровью. Но большевики не понимали, что Церковь — это прежде всего мистическое тело, основанное и стоящее на крови мучеников. Столкнувшись с ожесточенным сопротивлением народа на местах, правительство на время ослабило натиск и все свои усилия направило на решение военных задач в борьбе с белогвардейцами.

Голод

После окончания гражданской войны в 1922 году в стране наступил страшный голод. Под этим предлогом правительство большевиков организовывает изъятие церковных ценностей для голодающих. Расчет коммунистов был довольно прост. Русские православные люди все лучшее жертвовали в храм, благолепие храмов ставили в разряд высших добродетелей. Используя эту любовь к храму, а также недовольство голодных народных масс, большевики решили столкнуть их между собой.

Используя голод как прикрытие, они поставили цель разрушить и опустошить храмы, а священников и активных мирян уничтожить. В.И. Ленин прямо писал в секретной записке членам Политбюро, что «чем больше мы уничтожим духовенства, тем лучше» .

ГУЛАГ

Следующая волна гонений пришлась на 1929-1931 года. Именно в это время были созданы Союз Воинствующих Безбожников, а также ГУЛАГ, в котором погибло большинство заключенных епископов и священников. На книжных полках есть замечательная книга о пребывании священника в застенках лагеря. Она называется «Отец Арсений» . Конечно ее желательно прочитать каждому христианину. А у Александра Солженицына есть даже книга с одноименным названием «Архипелаг ГУЛАГ» .

Репрессии

В 1937—1938г. духовенство подвергалось репрессиям в рамках сфабрикованных дел о шпионаже, антиправительственном заговоре, антисоветской агитации. Это было самое страшное гонение на церковь за весь период существования Советского Союза. Именно этот период истории дал нашей церкви целый сонм новомученников.

К 1938 году было закрыто две третьих от общего количества храмов, существовавших в 1934 году. По исследованиям видного современного церковного историка игумена Дамаскина (Орловского), из более 75 000 храмов и часовен, бывших в 1914 году, к концу 1939 году осталось всего 100.

Великая Отечественная война

В период Великой Отечественной войны давление на церковь ослабло, видя ее влияние на дух воинов. На пожертвование верующих была создана целая танковая колонна под именем «Дмитрий Донской». В 1943 году советское правительство открыло храмы, вернуло священников с ссылки и даже разрешило открыть Богословские курсы в Москве в Новодевичьем монастыре.

Интересен диалог, произошедший между Иосифом Сталиным и Патриархом. На вопрос Сталина, почему в церкви не хватает духовенства, Патриарх ответил, что мы в семинариях готовим священнослужителей, а они становятся Генеральными секретарями ЦК КПСС. Кстати, Сталин закончил Тифлисскую Духовную семинарию.

Новые гонения

После смерти И.В. Сталина, в период правления Н.С. Хрущева гонения на православную церковь возобновились. Советский Союз стал победителем в Великой Отечественной войне, освободивший Европу от фашизма, запустил первого человека в космос, за короткие сроки восстановил экономику. Он стал одной из передовых стран на планете. Поэтому всех иностранных туристов уверяли, что гонения в СССР которые были до войны, прекратили. Но гонения не прекратились, они просто приобрели другую, более изощренную форму.

Теперь усилия советского правительства стали направлены на дискредитацию священства и высших иерархов церкви. Оно всячески пыталось ставить на значимые церковные должности людей «лояльных», которые не смогли бы рьяно отстаивать интересы церкви. Были введены институты уполномоченных по делам религий. В их обязанности было утверждения всех перемещений, назначений, внутри церкви.

Однажды духовник рассказал мне один эпизод того времени. Он был благочинным и ему позвонил знакомый милиционер. Он просил забрать некоего священника из ресторана. Он говорил, что в ресторане буянит некий нетрезвый священник в рясе и с крестом в окружении девиц сомнительного поведения. Приехав на место, увидели что этот «священник» явно самозванец, до того несуразно на нем смотрелась одежда священника и крест. Когда попытались с ним заговорить, подошли «люди в штатском» и вежливо попросили покинуть помещение. «Такими действиями КГБ нанесло больше вреда церкви, чем все институты атеизма вместе взятые» — с горечью заключил он.

Власти добились от Священного Синода Русской Православной церкви «добровольного» закрытия целых епархий «из-за отсутствия верующих». При действующих монастырях и Лаврах устраивали клубы. Во время богослужений проводили танцы с громкой музыкой, а в Почаевской лавре, в кельях братского корпуса и в монастырской больнице разместили интернат для умалишённых.

Можно приводить еще массу разнообразных примеров, но очевидно одно — попытка уничтожения церкви как социального явления. Проходили десятилетия, менялась тактика уничтожения, но цель оставалась прежней — если не полностью уничтожить, то заставить церковь быть служанкой сиюминутных политических моментов.

Действительно, человеку неверующему трудно понять рациональным умом, каким образом, после таких репрессий, расстрелов, ссылок, церковь еще жива. Кажется, Антоний Сурожский писал что «церковь должна быть бессильна как и Христос». Христос так же был бессильным. Бессилие заключалось в той жертвенной любви, когда Он, вися на кресте, молился за распинающих. И в этом Его сила.

Вот так и церковь должна быть бессильна, и только по-матерински взывать к людям. И ждать, терпеливо ждать и надеяться, не обращая внимания на мнимое могущество и материальные выгоды сиюминутного политического момента. Глава Церкви у нас Христос. Он незримо управляет церковью, поэтому нам бояться нечего. На крови мучеников основана церковь. И новомученники и исповедники Российские тому наглядный пример.

О них и их подвиге поговорим в следующей статье.

Если вы желаете более глубоко разобраться в теме гонений на Православную Церковь, обратите внимание на следующие книги —

Хрущевские гонения на Церковь - одна из мрачных страниц в нашей истории. Уничтожение храмов, которые устояли в 1920-1930-е годы, атеистическая истерия в СМИ, ретивые комсомольцы у церковных оград, берущие «на заметку» всех пришедших на службу… И хотя 14 октября 1964 года, в праздник , Хрущев был отстранен от власти, преследования Церкви и верующих продолжались еще долгие годы.

О том, почему Н.С. Хрущев ополчился на Церковь, как изменилась церковная жизнь в результате проведенных реформ, подчинилось ли общество приказу стать всем поголовно безбожниками и был ли, наконец, атеистом сам Хрущев, - мы беседуем с профессором, доктором исторических наук Ольгой Юрьевной Васильевой .

Ольга Юрьевна, тема гонений на Церковь в период хрущевской «оттепели» достаточно хорошо изучена, мы знаем их причины и последствия. И всё же хотелось еще раз остановиться на них: почему Хрущев начал гонения? Почему так резко изменил политику по отношению к Церкви?

Действительно, сейчас, слава Богу, благодаря тому, что были и продолжаются исследования этой темы, о написано довольно много. А говоря о причинах, нельзя забывать, что Хрущев, борясь с «пережитками сталинизма», боролся и со взвешенными государственно-церковными отношениями. В этом было много личного: боязнь и ненависть. И второе: эти его волюнтаристские идеи были им очень прочувствованы, он искренне верил в то, что к 1980 году он построит предкоммунистическое общество, где не будет места религии.

Борьба с Церковью идет в русле борьбы Хрущева с «культом личности Сталина», с тем, что делал и какую политику проводил Сталин. Сталин в военные и послевоенные годы, можно сказать, реабилитировал Церковь. 1943-1953 годы - это золотое десятилетие отношений Церкви и государства, как бы парадоксально это ни звучало. Никогда ни до, ни после в ХХ веке таких отношений - взвешенных, понятных обеим сторонам - не было. Государству понятно было участие Церкви в войне, в послевоенной жизни; понятно было, как она воспринимается общественным сознанием. Между прочим, есть огромное количество интересных документов, свидетельствующих, что тогдашние спецслужбы по прямому указанию Сталина следили, как реагирует народ на Архиерейский Собор 1943 года, на избрание Сергия Патриархом, на Поместный Собор 1945 года. Если бы Сталину это было не интересно, не важно с точки зрения политики внутренней и внешней, вряд ли бы эти сведения собирались.

Ровные и взвешенные отношения Церкви и государства Хрущев воспринимал как «пережиток сталинизма», который надо преодолеть

Сложившееся к тому времени положение Церкви в государстве, ровное и взвешенное отношение к ней воспринималось тоже как «пережиток сталинизма», который надо преодолеть. Идея была в общем-то политически «правильной», Хрущев как политик нащупал верный ход, хотя я не думаю, что сам, - возможно, кто-то ему подсказал. А кадровые перестановки позволили опереться на пришедших во власть новых людей - бывших комсомольских вожаков, которые, конечно же, хотели оттеснить «старую гвардию».

Уже в 1954 году ЦК КПСС принимается постановление об усилении атеистической пропаганды. Между прочим, В.М. Молотов тогда говорил: «Никита, не делай таких резких шагов, это ошибка, она поссорит нас с духовенством». На что Хрущев ответил в свойственной ему лаконичной манере: «Будут ошибки - исправим». Но он не стал нападать на Церковь, пока не сосредоточил власть в своих руках. Только став первым и в партии, и в Совмине, он стал задумываться непосредственно о том, что делать с Церковью, как убрать ее влияние на общество и - а это было главным - как заставить забыть ту историческую роль, которую она сыграла в военные и послевоенные годы. Один из способов сделать это - ослабить Церковь экономически. А представления о доходах Церкви были преувеличенными и совершенно не соответствовали тому, что было в действительности. Когда Хрущев думал о том, сколько в Почаевскую Лавру приходит пожертвований - рублей, «трешек» и «пятерок», ему казалось, вероятно, что сумма получается просто грандиозная. Не случайно первые удары придутся по свечным заводам и монастырским хозяйствам, а потом уже будут приниматься правовые меры против Церкви, которыми будут пытаться выдавить Церковь из общественного сознания и общественного поля.

А делалось это красиво. Я еще раз повторю, что не верю, будто всё это было личными инициативами Хрущева, - кто-то подсказывал. Кстати, Никита Сергеевич в своих воспоминаниях, которые издал его сын, якобы на основании вывезенных за рубеж кассет, говорил, что ничего против Церкви он не имел. Правда, этим воспоминаниям верится с трудом. Но всё это домыслы, это не важно - важно другое, важны факты. А факты такие.

Был использован прием, к которому большевики прибегали всегда, а именно: протест из рядов партии, “глас народа”

В 1959 году был использован прием, к которому большевики прибегали всегда, а именно: протест из рядов партии, «глас народа», так сказать.

5 марта 1959 года тогдашний секретарь ЦК партии Молдавии Д. Ткач пишет письмо в ЦК. Конечно же, это письмо было инспирировано, это был очень продуманный ход, потому что надо было как-то подготовить страну к изменениям. Ведь Хрущев не мог взять и сказать: «Сегодня было так, а завтра будет уже по-другому». Хотя бы потому, что он лидер огромной державы и ему был не безразличен его политический имидж. А о нем он очень заботился - это отмечают все, кто его знал.

Итак, пишется письмо, в котором говорится, что в отношениях с Церковью государству необходимо вернуться к правовым нормам довоенного времени, которые теперь де-факто нарушаются.

Напомню, что в августе 1945 года и в январе 1946-го были приняты постановления Совнаркома и Совмина о церковных организациях, которые предоставляли им ограниченное право юридического лица. Это, конечно, было сталинским деянием. И это меняло положение Церкви, которая по декрету 1918 года и постановлению 1929-го была лишена права юридического лица. Теперь же Церкви разрешалось приобретение транспортных средств, хотя и ограниченное; разрешались покупка в собственность домов, новое строительство, а Совнаркомы республик обязывались оказывать материально-техническую помощь Церкви, выделять строительные материалы для церковных нужд.

И вот Д. Ткач жалуется на то, что Совет по делам Русской Православной Церкви рекомендовал не препятствовать некоей свободе монастырской деятельности, но, по мнению ЦК компартии Молдавии, выполнение этих рекомендаций приведет к тому, что духовенство усилит свое влияние на народ. То, что предлагает Ткач, особенно важно. Потому что предложение он излагает такое: ЦК компартии Молдавии просит ЦК КПСС отменить постановления 1945-1946 годов, а также все распоряжения председателя Совета по делам РПЦ Г. Карпова 1958-1959 года, которые также направлены на повышение авторитета и укрепление Церкви. То есть лишить Церковь права юридического лица.

Видите, как интересно всё складывалось: с места был сигнал о нарушении законности, и теперь важно двигаться по этому пути.

- К каким последствиям привело это выступление тов. Ткача?

Были приняты два документа, которые я считаю чрезвычайно важными. 13 января 1960 года выходит постановление ЦК «О мерах по ликвидации нарушений духовенством советского законодательства о культах», где очень четко говорится, что Церковь нарушила ленинский декрет 1918 года и постановление 1929 года. И что очень важно: здесь впервые звучит более глубокая мысль (думаю, что советники, люди неглупые, хорошо знали, на что сделать акцент): в этом постановлении указывалось, что Положение об управлении Русской Православной Церковью 1945 года содержит вопиющее нарушение, а именно: пункт, согласно которому настоятель управляет приходом, и прежде всего финансово. И вот это вопиющее нарушение нужно исправить.

А ровно через год выходит постановление «Об усилении контроля за деятельностью Церкви». И в совокупности эти два документа и легли в основание той самой , о которой столько написано.

Была четко указана дата: к 1970 году покончить со всеми нарушениями. Сформулированы положения, которые, безусловно, были направлены на подрыв именно внутрицерковной жизни: была проведена коренная перестройка церковного управления.

- Какие изменения вносила эта реформа?

Священнослужители были приравнены к некооперированным кустарям артии, “глас народа”

Во-первых, настоятели храмов устранялись от финансово-хозяйственной и административной деятельности приходов; во-вторых, устанавливалось управление приходом выборными органами - знаменитыми исполкомовскими «тройками». Пункт третий: перекрытие всех каналов благотворительной деятельности Церкви. Пункт четвертый: ликвидация льгот священнослужителям при взимании с них подоходного налога: теперь они снова будут облагаться налогом как некооперированные кустари.

Этот пункт содержал еще одну очень важную деталь, которая касается и живущих сегодня людей - пожилых церковных людей, а в то время молодых, которые помогали в храмах. Этих людей - свечниц, уборщиц, сторожей, алтарников - снимали с государственного социального обслуживания, они фактически оказывались вне правовой зоны. У них отбирались трудовые книжки, следовательно, они как бы и не работали. А, как известно, тунеядство в СССР каралось не только выселением «в специально отведенные местности» - то есть административно, но и как уголовное преступление.

Следующее - ограждение детей от влияния религии. Тут перекосы были такие, что, к примеру, Куйбышевский обком вынужден был принимать специальные документы, сдерживающие ретивых исполнителей, потому что лишались родительских прав отцы и матери огромного числа протестантских и православных семей.

Понятно, что это всё ступени к действию, дорожная карта, как сейчас говорят, которая должна была привести к главной цели - изменению сознания народа. Но менять всегда трудно. И как показывает история, все подобные попытки, как правило, малоуспешны.

Чтобы стимулировать этот процесс изменения сознания народа, был создан Институт научного атеизма.

- Чем занималось это учреждение?

Хочу сразу высказаться в защиту многих деяний Института атеизма: большая часть выпускаемых институтом материалов была в формате «ДСП» - то есть с грифом «Для служебного пользования», даже дайджесты, поэтому вряд ли широкие массы населения могли с ними познакомиться. Институт проводил очень важные исследования (их результаты сохранились), особенно по социологии религии, психологии религии; было проделано немалое количество полевых работ. Многие материалы сейчас «рассекречены» и изданы, так что с работой института можно тем, кто заинтересуется, познакомиться. Кроме того, институт издавал «Библиотеку русской религиозной и философской мысли». Плюс журнал «Наука и религия», который стал выходить тогда и выходит по сегодняшний день.

Но у нас ведь народ какой? Рьяный. Перегибы на местах были. И надо отдать должное тому же журналу «Наука и религия», который писал об этих перегибах.

- Тогда же ведь была проведена и перепись церквей и приходов. Каковы были ее результаты?

В 1960 году было 13 008 православных храмов, а к 1970 году осталось только 7338

Да, была дана команда посмотреть, сколько храмов и приходов зарегистрировано. Оказалось, что незарегистрированных очень много. Их закрывали. И если посмотреть статистику, сравнить, сколько православных храмов было в 1960 году и сколько осталось к 1970 году, картина предстанет просто фантастическая. В 1960 году - 13 008 православных храмов, а к 1970 году - только 7338! Причем, уверена, многие храмы можно было спасти. Но они не были зарегистрированы. Кстати, некоторые храмы в глубинке не были зарегистрированы даже к 1991 году.

Нужно было, конечно, закрыть и монастыри. Хрущев ведь прекрасно понимал, что монастыри - это светоч миру. Поэтому борьба с монастырями была страшной. 32 православных монастыря, в том числе Киево-Печерская Лавра, были закрыты. Сокращалось число семинарий: их было сначала 8, осталось 3. При этом шло и неуклонное сокращение качества и количества обучающихся в них - для того, чтобы не было ротации кадров, чтобы не было кем заменить стареющих и умирающих священников. А ведь проблема с кадрами в Церкви в то время и так стояла очень остро.

Но самое страшное было другое: коренную перестройку Церкви было решено делать руками Церкви. Через Синод и Архиерейский Собор 1961 года, на котором продавливалось решение отменить положение о настоятеле как руководителе прихода. И эту тему Церковь смогла только на Поместном Соборе 1988 года раз и навсегда закрыть.

Я думаю, что немалую роль в этом процессе сыграл и Суслов - уже при Леониде Ильиче Брежневе. Ведь при Брежневе по 50 храмов снимали с регистрации в год в течение всего времени, что он был у власти. Всё еще долгие годы шло по накатанной дорожке.

- Какие изменения в общественном сознании происходили в это время?

Изменить общественное сознание было не так легко. Это на правовой основе легко было нанести сокрушительный удар по Церкви.

Да, общество стояло, конечно, на распутье. Ведь это шло катком и валом: комсомольские свадьбы, общественные порицания, если не прямые преследования за крестины, отпевания… Каждую среду подавались сведения исполкомам, сколько крестилось, сколько венчалось, сколько отпевали, какое количество коммунистов присутствовало в храме… В печати просто истерия шла какая-то.

- Наверное, какие-то штампы, стереотипы о Церкви, сформированные в то время, живы до сих пор?

Да это мы сейчас говорим именно теми штампами, которыми пытались говорить тогдашние пропагандисты. Не надо делать людей проще и глупее, чем они есть на самом деле.

На местах, конечно, как правило, брали под козырек и были чересчур угодливы. Доходило до того, что, когда в одной из наших южных областей погиб сын у священника, ему сельский совет запретил отпевать его и даже отслужить литию. Конечно же, батюшка нарушил запрет. А верующие этого села написали письмо в журнал «Наука и религия». И эта ситуация обсуждалась, имела резонанс.

Да, был и вопрос Хрущева Гагарину, видел ли тот Бога, когда летал; было и «Я вам покажу последнего попа»… Но! Сам Хрущев был очень лукавым человеком, потому что когда гуманист Джорджо ла Пира, мэр Флоренции, встречался с Хрущевым, тот ему сказал, что с юности молился Божией Матери.

- Как Церковь защищалась от в этот период?

Начну с конкретных фактов, с Конференции советской общественности за разоружение, проходившей в Москве 16 февраля 1960 года. Выступает патриарх Алексий I. Его слова услышал весь мир: «Церковь Христова, полагающая своей целью благо людей, от людей же испытывает нападки и порицания, и, тем не менее, она выполняет свой долг, призывая людей к миру и любви. Кроме того, в таком положении Церкви есть и много утешительного для верных ее членов, ибо что могут значить все усилия человеческого разума против христианства, если двухтысячелетняя история его говорит сама за себя, если все враждебные против нее выпады предвидел Сам Иисус Христос и дал обетование непоколебимости Церкви, сказав, что и врата адова не одолеют Церкви Его». Это он сказал с высокой трибуны. Это услышали все.

Вспомним и выступления митрополита Николая (Ярушевича), его интервью ВВС. Вспомним Собор 1961 года. Все сидят в молчании, и патриарх встает и говорит: «Собор понимает тяжесть принятого решения», - и заканчивает такими словами: «Умный настоятель, благоговейный совершитель богослужений и, что весьма важно, человек безукоризненной жизни всегда сумеет сохранить свой авторитет в приходе. И будут прислушиваться к его мнению, а он будет спокоен, что заботы хозяйственные уже не лежат на нем и что он может всецело отдаться духовному руководству своих пасомых». На мой взгляд, это путеводная нить служения священства в любых условиях.

Напомню о выступлениях отца Глеба Якунина, Солженицына, публикациях в «Новом мире» Твардовского, других шестидесятников. Многие из них прошли лагеря, и там, в лагерях воцерковились. Они понимали, что происходит.

И народ не молчал. Вспомните события в Новочеркасске. Известно, что, кроме Новочеркасска, таких городов было более 20.

- Напомните, пожалуйста, что там произошло.

Расстрел рабочих, вышедших на демонстрацию. Они были против экономической политики, проводимой государством, которое подняло цены на продовольствие, и против отсутствия его.

Так что сопротивление власти было.

- Ольга Юрьевна, а как сам Хрущев относился к истории России, к русскому народу? Понимал ли он, что составляет суть нашей цивилизации? И что вообще это был за человек?

Хрущев был политик, большой политик, как ни крути. У него, наверное, было внутреннее политическое чутье. Для меня, как историка, он фигура политическая и масштабная.

К сожалению, очень мало о нем воспоминаний. Есть наговоренные им на пленку мемуары, сохраненные и вывезенные сыном за рубеж (я уже упоминала их), но насколько можно верить тому, что он там говорит, - это вопрос.

Хрущев, конечно же, любил свою страну. И ему было не безразлично, что о ней будут говорить в мире. Он хотел, чтобы наша страна была не хуже, чем другие. «Догнать и перегнать» - это было его искренним желанием.

Что касается религии, то единственное свидетельство того, что и Хрущев молился, - письмо Джорджо ла Пира. Можно ли на основании этого документа делать какие-то выводы? Затрудняюсь сказать. Мы можем только догадываться.

Но Хрущев запустил процесс, который и после его отстранения от власти продолжался, потому что эта политика была рассчитана на 20 лет.

Политика и дипломатия - дело тонкое. Ведь когда Хрущев произносил эту речь, он выступал не как частное лицо, а как государственный деятель мирового масштаба, как лидер огромной страны. Я не думаю, что эти слова, сказанные с высокой трибуны ООН, можно использовать как аргумент, рассуждая о том, был ли Хрущев безбожником в душе или верующим. Да, есть письмо Джорджо ла Пира. Лгал ли Хрущев ему? Скорее всего, вряд ли. Но оно тоже ничего не доказывает.

Я никоим образом не хочу ни очернять, ни обелять Хрущева. Мы просто не имеем возможности ни опровергнуть, ни подтвердить его слова. То, что он страну свою любил, - это правда. То, что он считал, что страна у него великая - и я тоже так считаю, - это правда. Он любил науку, благоговел перед ней. Он любил и власть.

Единственное указание на его веру, которое мне встретилось за долгие годы исследований, - это письмо мера Флоренции Джорджо ла Пира. Я сейчас дословно процитирую его - это интересно. Оно такое трогательное. Кстати, ла Пира писал много раз Хрущеву, это одно из писем. От 14 марта 1960 года: «Уважаемый господин Хрущев! От всего сердца желаю Вам скорейшего выздоровления. Вы знаете, и я уже писал Вам об этом несколько раз, что я всегда молился Мадонне, нежной Матери Христа, к Которой Вы с юношеского возраста относились с такой любовью и такой верой, чтобы Вы могли стать подлинным создателем “всеобщего мира” в мире».

Вот вам загадка: что же именно Хрущев говорил, и почему ла Пира вспоминает этот разговор?

И последний вопрос, более общего характера, но вытекающий из всей нашей беседы. На ваш взгляд, насколько сильно личность правителя определяет ход истории страны и народа? И не должен ли правитель осознавать свою ответственность перед народом?

То есть это вопрос о роли личности в истории. Конечно, роль личности в истории - об этом говорят все теории - безусловно, очень велика.

Теперь по поводу второго вопроса: о мере ответственности личности пред народом. Она, конечно же, огромна. Неслучайно наши императоры, венчаясь на царство, молились в алтаре Успенского собора о вверяемом им народе. И у светского лидера мера ответственности такая же великая.

Но и роль народа в этой «диалектике» никто не отменял, и такой народ, как наш, заслуживает ответственных правителей. Мы любим сильные личности - сильные во всех отношениях. Но ни одна историческая, масштабная личность не осталась в истории, если она не опиралась на основы социальной справедливости, на мировоззренческие основы, которые разделяет общество, которые являются пульсом его жизни. Правитель, опирающийся в своей деятельности, прежде всего, на нравственные основы, духовные основы, получает поддержку народа.

М. В. Шкаровский Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве М. В. Шкаровский Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве (Государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 годах) Крутицкое Патриаршее Подворье Общество любителей церковной истории Москва 1999 МАТЕРИАЛЫ ПО ИСТОРИИ ЦЕРКВИ Книга 24 (работа над серией ведется с 1991 г.) РЕДА КЦ И О Н Н А Я КОЛЛЕГИЯ ТОМА: кандидат искусствоведения, доцент, протоиерей Валентин ЧАПЛИН (Крутицкое Патриаршее Подворье, Москва) профессор Дмитрий Владимирович ПОСПЕЛОВСКИЙ (Университет Западного Онтарио, Канада) профессор Вильям ван дер БЕРКЕН (Теологический факультет Утрехтского Университета, Голландия) профессор Эрих БРИНЕР (Институт «Вера во втором мире», Швейцария) кандидат исторических наук Александр Юрьевич ПОЛУНОВ (Московский Государственный Университет им. М. В. Ломоносова) Илья Владимирович СОЛОВЬЕВ (Крутицкое Патриаршее Подворье, Москва) Валентин Арсеньевич НИКИТИН (Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата) профессор Гюнтер ШУЛЬЦ (Евангелический Богословский факультет Мюнстерского Университета, Германия) доктор исторических наук Сергей Львович ФИРСОВ (Петербургский Государственный Университет, Санкт-Петербург) кандидат богословия игумен Иннокентий (ПАВЛОВ) (Российское Библейское общество, Москва) кандидат исторических наук Модест Алексеевич КОЛЕРОВ священник Сергий ИЛЬИН (Германия) инокиня Елена (ХАЛФЕН) Ответственные за выпуск книга: Вановский Д. В., Гнатченко А. Н., Пичугин А. В. (сотрудники Издательства Крутицкого Патриаршего Подворья) Издается при участии Издательского Дома «Грааль» ЛР№ 0171334 от 22.08.96 г. От издательства История Русской Церкви советского периода есть, прежде всего, история неслыханного ранее в России гонения на веру. Накал антицерковной борьбы властей то утихал, то вспыхивал с новой силой. Известно, что сталинские репрессии 1930-х годов унесли жизни сотен тысяч православных священно­ служителей и мирян. В это страшное время было закрыто подавляющее большинство храмов, упразднены монастыри, разрушена система духовного образования, уничтожены миллионы книг религиозного содержания, раз­ граблено, сожжено или распродано за границу множество ценных икон, уни­ кальная церковная утварь, словом, нанесен огромный и пока невосполнимый урон Русской Православной Церкви. А нтицерк овная деятельность советской власти широко известна во всем мире, однако можно сказать, что известна она лишь с «внешней» стороны террора, насилия и наглой атеистичской пропаганды. Свидетельства об этих «внешних» гонениях можно найти в воспоминаниях уцелевших жертв комму­ нистического террора, материалах, опубликованных в русской зарубежной и иностранной печати, и, увы, в небольшом пока еще количестве научных ис­ следований. Вместе с тем за рамками этих источников, как правило, остава­ лись скрытые от посторонних глаз механизмы направленной на уничтожение Церкви партийно-государственной работы. Еще несколько лет тому назад ис­ следователи не могли и помыслить о возможности пользования так называе­ мыми «закрытыми» фондами архивов, материалами из хранилищ советских карательных органов, следственными «делами» лиц, осужденных за веру. Да­ же до сего дня определенная часть этих документов в силу различных обстоя­ тельств остается сокрытой от взоров историков. И все же именно последние годы открыли перед исследователями принципиально новые возможности для их научных изысканий*. Предлагаемая читателям книга доктора исторических наук М. В. Шкаровского является одной из первых в отечественной историографии попыток представить перед нами обобщенную картину церковно-государственных от­ ношений в СССР в период правления Сталина и Хрущева. В работе М. В. Шкаровского рассматриваются многие еще совершенно незатронутые исследователями аспекты российской церковной истории новейшего времени. Особый интерес представляет использованный в книге обширный корпус источников, в числе которых много ранее недоступных архивных материалов, впервые вводимых в научный оборот. Большинство затронутых в книге проблем напрямую связано с совре­ менностью. К их числу относится, например, вопрос о «внешнеполитическом» курсе Московской Патриархии и, в частности, об участии Русской Право- 1 Укажем для интересующихся несколько сборников архивных документов, вы шедших в нашей стране за последние годы. См. «Русская П равославная Ц ерковь в советское время» (составитель Г. Штриккер), М., 1995, т. 1, 2; М. И. Одинцов «Религи­ озные организации в СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны». М., 1995, «П олитбю ро и Церковь 1922- 1925» (составители Н. Покровский и С. Петров), Москва-Н овосибирск, т. 1 - 1997 г., т. 2 - 1998 г. 3 славной Церкви в экуменическом движении 2. Нет никакого сомнения в том, что еще со сталинских времен советское руководство стремилось использо­ вать Церковь в интересах своей внешней политики, видя в ней союзника в деле привлечения мирового общественного мнения на сторону внешнеполи­ тических инициатив СССР. Государство хотело направить внешние контакты Московской Патриархии на объединение деятельности Православных Церк­ вей (прежде всего из стран т. н. «народной демократию), а также Ближнего Востока) «в противостоянии политике капиталистических держав». Однако церковное руководство сумело использовать эти контакты для защиты и отстаивания интересов Церкви внутри страны. С течением времени советское правительство было вынуждено все в большей степени считаться с мнением мировой общественности, соответственно корректируя свои действия по от­ ношению к Церкви. Важное место в исследовании М. В. Шкаровского уделено вопросу о ро­ ли тех или иных церковных деятелей в развитии государственно-церковных отношений в СССР. К их числу принадлежат, например, Патриархи Сергий (Страгородский) и Алексий (Симанский), митрополиты Крутицкий и Коло­ менский Николай (Ярушевич), Ленинградский и Новгородский Никодим (Ро­ тов) и др. Немалый интерес представляет вызвавшая в последние годы многочис­ ленные спекуляции проблема взаимоотношений Московской Патриархии с органами государственной безопасности и иными учреждениями, призванны­ ми осуществлять контроль над церковной деятельностью. Автор рассматри­ вает общий курс политики советского руководства в отношении религии и те колебания, которьм он подвергался в зависимости от внутриполитической ситуации, внутрипартийной борьбы и «нужд текущего момента». Значительное место в работе М. В. Шкаровского уделено рассмотрению проблемы так называемого «религиозного сопротивления в СССР». Под этим термином автор понимает всю совокупность разнородных по своему составу течений, выступавших, во-первых, против гонений на веру со стороны граж­ данской власти и, во-вторых, против компромиссов, на которые вынуждено было пойти в этих условиях руководство Московской Патриархии. В рамках этой проблемы М. В. Шкаровский сосредоточил свое внимание на истории т. н. «катакомбной церкви», движения «иосифлян» и «истинно-православных христиан», деятельности религиозных диссидентов. Безусловным достоин­ ством этой части книги является использование множества редких источни­ ков, проливающих свет на ранее совершенно неизвестные страницы истории этих течений. Необходимо, однако, признать, что «религиозное сопротивле­ ние» с церковно-канонической точки зрения не было однородным. Надо заметить, что сопротивление гонениям на веру было начато уже на историческом Поместном Соборе Российской Православной Церкви 1917- 1918 годов. В разных формах оно продолжалось с этого времени вплоть до падения безбожного коммунистического режима. Это движение за церковную 2 См. об этом также в книге «П равославие и экуменизм. Документы и материал 1902- 1997». Издание О тдела внешних церковных сношений М осковского П атриарха­ т а и К руглого стола по религиозному образованию и диаконии. М., 1998 г. 4 свободу не следует смешивать с оппозицией официальному курсу Русской Православной Церкви (Московской Патриархии). Первые оппоненты курсу Патриаршей Церкви появились еще при жизни Святейшего Патриарха Тихона (Беллавина). К их числу относятся не только т. н. «обновленцы» и живоцерковники, но и представители ультраконсерва­ тивных церковных кругов (например, «даниловская оппозиция»), И лишь с появлением подписанной митрополитом Сергием и единомышленными с ним архиереями «Декларации» 1927 года оппозиционные настроения получили значительно большее развитие. Однако, если «даниловская оппозиция» не прерывала молитвенного общения с Патриархом Тихоном и сохраняла, та­ ким образом, свое единство с Матерью Церковью, то движение «непоминаю­ щих» (разорвавших молитвенное и евхаристическое общение с Временной Высшей Церковной Властью в лице митрополита Сергия и его Синода) уже вышло за церковные рамки и согласно церковному праву явилось расколом. С церковной точки зрения помещение глав о деятельности раскольников требует от автора канонической оценки их действий, которая, увы, в значи­ тельной степени отсутствует в работе М. В. Шкаровского 3. В заключение отметим, что имя автора книги - доктора исторических наук Михаила Витальевича Шкаровского (родился в 1961 г.) наверняка из­ вестно тем, кто следит за новейшей литературой по истории Русской Церкви советского периода4. В настоящее время М. В. Шкаровский работает веду­ щим научным сотрудником в Государственном архиве Санкт-Петербурга и преподает в Санкт-Петербургском государственном Университете. Илья СОЛОВЬЕВ 3 Э тот недостаток работы отчасти позволят восполнить книги: Иоанн (Снынев), митрополит. Ц ерковные расколы в Русской Церкви 20- 30-х гг. XX столетия, С ортавала, 1993 г., Стратонов И. А., профессор. Русская церковная смута 1921- 1931 // Из истории Х ристианской Церкви на родине и за рубежом в XX столетии, М., 1995. П ози­ ция М. В. Ш каровского до определенной степени совпадает с отстаиваемой в новей­ шей литературе «теорией ветвей», будто бы существовавших внутри Русской П раво­ славной Ц еркви в X X столетии. 4 См. его книги Русская Церковь и советское государство в 1943- 1964 гг., СП б., 1995; Петербургская епархия в годы гонений и утрат. 1917- 1945, С П б., 1995; С вятоИ оанновский женский ставропигиальный монастырь. 1900- 1998, С П б., 1998; С пра­ вочник по истории православных монастырей и соборов г. Санкт-П етербурга. 1917- 1945 (в соавторстве с Н. Ю. Черепениной), С П б., 1996, а такж е статьи «И осифлянское движение в 1927- 1940 гг.» // И стория П равославия в России: люди, факты, источники, СПб., 1995. С. 124- 152; Русская П равославная Церковь и государство в 1940- 1950 гг. // Ц ерковь и государство в русской православной и западной латинской традициях, СП б., 1996. С. 111- 126; М онасты ри северо-запада России в 1920- 1930 гг. // Ц ерковь в истории России. Сб. 1, М., 1997. С. 187- 190 и др. 5 От автора В предлагаемой читателю книге освещаются важные страницы истории главным образом Русской Православной Церкви (РПЦ), хотя частично рас­ сматриваются проблемы взаимоотношений и с другими религиозными орга­ низациями. Это объясняется тем, что Православие было и остается самой крупной и влиятельной конфессией в СССР и России. Естественно, что Рус­ ская Церковь находилась в центре внимания соответствующих властных структур и отношения с ней определяли государственную религиозную поли­ тику в целом. Выбор хронологических рамок работы (1939-1964 гг.) объясняется не­ обходимостью выделить чрезвычайно важный, во многом ключевой и отно­ сительно целостный период этой политики в СССР (при всех ее колебаниях и изменениях). Период, когда Московская Патриархия играла значительную роль в планах советского государства, нередко оказываясь в самом центре «большой политики». Начальной вехой является отказ от замыслов удушения Церкви, существовавших в 1930-е гг., первые шаги в перестройке всех госу­ дарственно-церковных отношений, переход к активному использованию Мо­ сковской Патриархии в цепях внешней и внутренней политики правительства. Заключительной гранью стал крах «хрущевской политики» насильственной ликвидации религиозных организаций в стране, прекращение во второй по­ ловине 1960-х гг. открытых антицерковных кампаний и угасание интереса к РПЦ со стороны высшего руководства страны. При исследовании церковно-государственных отношений в 1939- 1964 гг. рассмотрены определяющие факторы, этапы религиозной политики советского правительства, ее последствия для страны и Русской Церкви, об­ ратное влияние. На основе обширной новой источниковой базы автор попы­ тался восполнить существующие значительные пробелы в знаниях по из­ бранным проблемам, по-новому взглянуть на уже разработанные аспекты темы, подтвердить или опровергнуть существующие концепции, а также сде­ лать свои собственные выводы. Материалы книги могут быть использованы и при изучении современно­ го состояния РПЦ, перспектив ее воздействия на общественную ситуацию в стране. Проблема государственно-церковных отношений в целом, на наш взгляд, нуждается в комплексном изучении представителями различных гума­ нитарных дисциплин как в теоретических, так и в конкретно-исторических аспектах, относительно отдельных периодов и всей истории СССР. Но необ­ ходимость сделать один из первых шагов на этом пути, попытаться наметить методологические подходы к проблеме, показать, как развивались эти отно­ шения в 1939-1964 гг., определила выбор темы настоящего исследования. 6 Глава I Г О С У Д А Р С Т В Е Н Н О -Ц Е Р К О В Н Ы Е О Т Н О Ш Е Н И Я В СССР - О Б Ъ Е К Т И СТОРИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ §./. З адачи исследования, т ерминология, м ет одологическая основа Основной целью монографии было изучение процесса развития государственно-церковных отношений в СССР, выявление их характе­ ра в избранный период (1939-1964 гг.). Представленная работа являет­ ся первым опытом комплексного исследования, обобщения и осмысле­ ния истории этих отношений. При ее написании ставились следующие задачи: 1) определение факторов, влияющих на государственную ре­ лигиозную политику, что частично позволит спрогнозировать и даль­ нейший курс; 2) выделение ее этапов и их основных характеризующих черт, изучение эволюции конституционно-правовой базы и деятельно­ сти специальных органов, непосредственно осуществлявших данную политику; 3) исследование репрессивных акций по отношению к ду­ ховенству и мирянам - их форм, масштабов, последствий; 4) опреде­ ление реакции Московской Патриархии на действия государственных органов, степени самостоятельности ее руководства, меры вовлечения в “большую политику” ; 5) выяснение внутренних эволюционных про­ цессов идеологии Русского Православия, характера качественных из­ менений структуры церковного управления и вероучения; 6) изучение отражения религиозной политики правительства, гонений на Церковь в общественной и культурной жизни страны; 7) рассмотрение пробле­ мы сопротивления в Русском Православии и его воздействия на курс властей. Существенным специальным вопросом исследования является вы­ явление определяющих факторов религиозной политики. Некоторые из них уже изучались ранее - идеологический, внешнеполитический и др., но в основном частично. Важно проследить взаимное влияние меж­ дународных акций и внутриполитического положения Русской Церкви. Ряд факторов указывается и изучается впервые, например, экономиче­ ский. Т ак, в конце 1950-х гг. Н. С. Хрущев активно искал источники пополнения государственного бюджета - за счет вооруженных сил, колхозов и т. п. Одним из таких источников было ограбление Цер­ кви. Новая волна наступления на религиозные организации в 1958 г., по-существу, началась с многократного увеличения налогов, изъятия части их имущества. До сих пор в существующей историографии недостаточно раз­ работана такая важная проблема, как периодизация государствен­ 7 ной религиозной политики в СССР. И для зарубежных, и для со­ временных российских историков в основном характерно выделение неоправданно продолжительных по времени ее этапов. Так, напри­ мер, прот. И. Мейендорф и В. Мазар писали о 1917-1943 гг. как эпохе преследования верующих Г. Ш триккер в своей монографии изучал три этапа: 1917-1941, 1941-1953, 1953-1988 гг. 2 Российский исследователь М. И. Одинцов выделял лишь два периода: 1917 - начало 1940-х гг. и 1932-1985 гг.3 Наиболее плодовитые историки 1990-х гг. - В. А. Алексеев и Д. В. Поспеловский этот вопрос вообще специально не рассматривали. Некоторые современные отечественные исследователи все-таки разрабатывали более дробную периодизацию, но доводили ее только до конца Великой Отечественной войны. В частности, монография М. Ю. Крапивина делится на три части: 1) Церковь и большевистская революция (1917-1920 гг.). 2) Религиозный НЭП (1921-1927 гг.). 3) Воинствующее безбожие и большевистский антирелигиозный террор (1928-1941 гг.)4. А А. Н. Кашеваров подроб­ но изучает следующие, выделенные им в качестве ключевых, этапы: 1917-1920, 1929-1932, 1941-1945 гг.5 И с подобной периодизацией мож­ но согласиться далеко не во всем. Так, английский ученый У. Флетчер (один из очень немногих) справедливо писал о том, что уже в 1939 г. начался отказ от резко антицерковной политики предшествовавшего десятилетия6. По-своему решается эта проблема в исторических тру­ дах священнослужителей Московской Патриархии. Порой гранью, от­ деляющей окончание одного этапа и начало другого, служит смерть Патриарха, проведение Поместного Собора и другие, не имеющие пер­ востепенной важности обстоятельства7. Автор предложил свою периодизацию, хотя и она отчасти условна. Необходимо отметить, что курс правительства в определенной степени менялся и внутри выделенных временных промежутков. В целом совет­ скую государственную политику по отношению к религиозным органи­ зациям можно разделить на десять основных этапов: 1917-1920, 19211 М еуепАогВ I. Ь т п § ТгасШюп. Сге81ууоо

Посвящается светлой памяти Владимира Водынского

Гонения советской эпохи Третьего Рима имеют довольно чёткую периодизацию, связанную, прежде всего, с личностью правителей и наместников Советского Рима и их мотивами во взаимоотношениях с Православной Церковью и Ея Иерархами. Здесь, на наш взгляд, просматривается некоторая типология, характерная для Древнего Рима, языческого и Константиновой Эпохи, вплоть до Юлиана Апостата, в роли которого может выступать Никита Хрущев...

Даже в языческом Риме, однако, гонения не были сплошными, тем более - не было так и в Риме Советском!

Наибольшее внимание постсоветской историографии, непропорционально огромное, уделяется, так называемому, "сталинскому гонению" - кризису русской государственности 1937 года... Хотя, несмотря на масштаб этого гонения, оно носило несколько иной характер, нежели "красный террор" сразу после Революции и во времена Гражданской. Главным отличием от "ленинского" гонения было то, что, в целом, это было троцкистское гонение на лояльных советских граждан православного исповедания..."Сталинским" его назвать можно только условно, по периоду правления...

Грубейшей системной ошибкой либеральных церковных историков является их неудачная попытка представить гонения на Церковь неким сплошным "потоком", причем в качестве гонителя православных христиан в их псевдоисторических трудах фигурирует либо безличная "советская власть", либо лично "товарищ Сталин" , "кровавый палач" . Совершенно некритичной является желание "историков", особенно определенного этнического происхождения, рассматривать гонения на Церковь как часть "тренда" диссидентской борьбы против Советского Правительства, вплоть до сионистской борьбы против Советского Рима, которым был Третий Рим в Послевоенную Эпоху.

Патриотическая позиция "сталинских" Иерархов, которая никак не желает вписываться в "прокрустово ложе" либеральных псевдоисторических концепций, вызывает у них страшное раздражение, они, вслед за "власовцами"- "зарубежниками", называют эту позицию "грехом сергианства". Послевоенное возрождение Русской Православной Церкви, отрицать которое невозможно, совместная борьба Русской Церкви и Советского Правительства против экспансии "атлантизма" и Ватикана, а также - "безродных космополитов" не вписываются в либеральную концепцию, а гонение на Церковь во времена хрущевской "оттепели" прямо противоречит ей!

Многие потомки "репрессированных" (законно и незаконно) главным принципом своей "научной" деятельности провозгласили месть "совку" и лично "тирану Сталину", ненависть к которым они успешно культивируют в своих "научных трудах". Кризис либеральной историографии налицо! Нынешний рост популярности исторической фигуры Вождя народов объективно отражает инстинктивное неприятие русским народом либеральных исторических фальсификаций.

Главными условиями преодоления нынешнего духовного кризиса является отказ от политизации подвига Святых Новомучеников, объективный исторический подход к парадоксам русской истории советской эпохи.

Также следует совершенно исключить из периодизации гонений на Церковь "брежневскую" эпоху, ибо отдельные маргинальные группы "диссидентов", не связанных непосредственно с Церковной Иерархией, не могут быть предметом серьезного исторического исследования. Можно даже сказать, что наместник Советского Рима Леонид Ильич Брежнев прекратил хрущевские беснования и безумства против Святой Церкви, даже несколько снизил налоговый гнет на "церковников". Епископов и священников было немного, храмовых помещений, конечно, очень не хватало, но жили они материально неплохо, социальный и юридический статус их был стабильным, парадоксально, но духовный авторитет Русской Православной Церкви был гораздо выше, как среди своего народа, так и в среде братских православных народов!

Отчасти это произошло потому, что была достигнуты некоторые из целей "хрущевского" гонения, более страшного и лукавого, нежели остальные - "маргинализация" Русской Церкви, вытеснение её на периферию общественной и культурной жизни. В этом мы видим типологическое сходство Никиты Хрущева и Юлиана Апостата, с тем существенным различием, что гонение Юлиана Апостата, по сути, провалилось!

Ничего подобного "хрущёвскому" гонению мы не встречаем ни в гонении на Русскую Церковь ленинских большевиков во времена "красного террора", ни в тридцатых годах: "большевики-ленинцы" ставили своей целью уничтожение Церкви как "духовную скрепу" и верную опору Православной Монархии, троцкисты в Органах попытались физически уничтожить клириков и активных мирян...

Ни то, ни другое врагам Церкви не удалось: во время и после Великой Войны Сталин "спустил на тормозах" все большевистские антицерковные ("безбожнические ") программы,"эффективные менеджеры" этих программ, по большей частью, закончили свои земные жизни в "полярном аду", откуда плавно сошли в ад преисподней. Следует подчеркнуть, что после Войны, при сталинском "авторитаризме" речь не шла о каких-либо гонениях на Церковь, но имело место широкое сотрудничество иерархии Русской Православной Церкви с Советским Правительством в вопросах возрождения русской национальной государственности, культурной жизни и самого исторического бытия русского народа. И попытки либеральных историков как-то привязать к гонениям на Русскую Церковь законные репрессии против предателей-"власовцев" , бандеровцев-униатов, чухонских "лесных братьев " и прочих иноверцев и нацменов-коллаборационистов, исторически несостоятельны.

Свидетельством тому - деяния славного Львовского Собора 1946 года, который упразднил Унию на Западной Украине, восстановив историческую справедливость, вернул православным на Галичине некогда отнятые у них храмы...

Во всяком случае, после Великой Отечественной Войны никаких задач, подобных хрущевским гонениям на Церковь, Сталиным на Политбюро даже не ставилось: мы не обретаем ничего подобного ни в официальных, ни в секретных протоколах заседаний Политбюро при Сталине. В секретных протоколах той эпохи, наоборот, находим решения Сталина и Политбюро в пользу Церкви как зрелый "плод" сталинского "авторитаризма". К сожалению, "авторитарный" и секретный характер этих постановлений не позволил зафиксировать их в качестве законодательных норм Советского Государства.

Именно этими обстоятельствами лукаво воспользовался Хрущев, откровенно провозгласивший принцип возвращения к "ленинским нормам", как называли тогда троцкистское христоборчество, но уже на новом этапе и другими методами, ибо предыдущие гонения не достигли цели...

Сперва Хрущёв, пользуясь сталинскими же "авторитарными" методами, обеспечил себе большинство в Политбюро, удалив из него "сталинистов", некоторых - уничтожил физически. Затем, в 1956 году на Двадцатом Съезде, обеспечил себе массовую поддержку партийных функционеров, публично отрекшись от сталинского наследия. Отречение это принесло ухудшение взаимоотношений со многими бывшими союзниками, в первую очередь - с Китаем...

Обеспечив себе тылы успешным решением внутрипартийных проблем, троцкист Хрущёв в 1958 году начал планомерное гонение на Церковь. Гонение это не было кровавым, хотя были и священномученики, например -- Митрополит Николай (Ярушевич), а также-- исповедники, среди которых ныне здравствующий Владимир Осипов. Однако, гонение это, отчасти, достигло своей цели, в отличии от двух предыдущих:

Во-первых, был искусственно замедлен послевоенный рост Русской Православной Церкви.

Во-вторых, между Церковью и обществом в СССР были созданы искусственные идеологические и культурные барьеры, трагический разрыв этот так и не преодолен до сих пор...

В-третьих, был значительно искусственно понижен культурный и этический уровень клира, вследствие аномальной ситуации с духовным образованием и подготовки кадров в целом, по сравнению с послевоенным уровнем, разумеется...

Сталин практиковал жесткий контроль над Церковью, каковая практика мало отличалась от практики Автократоров Нового и Третьего Рима. Хрущев не просто ужесточил контроль, но стал вести политику подавления Церкви, чего Сталин не делал, по крайней мере, - после Великой Отечественной Войны...

По этой причине все заумные рассуждения церковных либералов о хрущевской "оттепели" и реабилитации "репрессированных", не имеют непосредственного отношения к реальной политике Сталина и Хрущева в отношении Церкви, ибо наших освободили еще в 43-45, а "троцкисты", "бандеровцы" и прочие иноверцы и иноплеменники, к Русской Православной Церкви никогда не принадлежали. Судьба их, конечно, волнует постсоветских гуманистов, в том числе - и христианского толка, да только Святоотеческое Православие и "гуманизм"- это совершенно различные мировоззрения! Точнее говоря, Православие, в отличие от гуманизма, - не просто мировоззрение, но жизнь в Благодати Православной Церкви...

А жизнь в Благодати Православной Церкви возможна при любом политическом режиме, спасение души - это инвариант, для этого самого спасения Спасителем и основана Святая Церковь: "Созижду Церковь Мою и Врата Ада не одолеют Ея!"

Грубо говоря, кто хотел спасаться - спасался и при Брежневе Леониде Ильиче. Условия были не слишком комфортные - не было телеканала "Спас", радио "Радонеж" и "храмов шаговой доступности", СИНФО и прот. Чаплина с протодиаконом Кураевым на телешоу, всех этих нынешних "афонитов" и содомитов, гламура и "отката" ... Но в комфортных условиях мало кто спасается в реале: "В мире скорбни будете, но мужайтесь, ибо Аз Победих мир!"

К сожалению, разрушение Советской Империи, извне и изнутри, стало возможным, благодаря тому, что свободу Церковь получила уже из рук...предателей Веры и Отечества, во времена "perestroika". Это был лукавый "дар", ибо Русская Церковь и русский народ не имели нужды просить у Запада и "мирового кагала" то, что всем нам принадлежало по праву наследия! Притом церковные либералы нам внушали, что и в 1943 году свободу Церковь получила... благодаря "союзникам", что является типичной исторической фальсификацией...

Церкви были навязаны чуждые Ея духовной природе "антисоветские" и экуменически-обновленческие, униональные "тренды", как в позднесоветскую эпоху -"борьба за мир во всем мире", что было более безобидным!

Недаром типологией перестройки в глазах Запада является именно "русская революция", хотя, на самом деле, горбачевско-ельцинское предательство можно назвать "антинародным переворотом"- "реставрацией капитализма" на условиях полуколониальной зависимости от Запада и Синедриона.

Лукавые сионистские планы состояли в том, чтобы не допустить настоящего возрождения Русской Православной Государственности, которой Запад и "сионские мудрецы " продолжают активно противостоять до сих пор. Никто не вернул Русской Православной Церкви её доминирующий статус. Более того - и не собирается!

Другой путь, по которому могла пойти Россия, на который она должна вернуться - возрождение Отеческой Веры и сохранение (возрождение) Империи и государствообразующей роли русского народа, для которой характерны милостивое отношением к иноверцам и инородцам и нулевая толерантность к сепаратистам и еретикам, разрушителям единства Русской Империи и Церкви Третьего Рима.

По вышеизложенным причинам, Русская Церковь во времена лукавой "перестроечной смуты" так и не стала духовным центром возрождения Русской Национальной Государственности, как то было во времена Святителя Алексия и Святого Князя Дмитрия Донского, Благоверного Великого Государя Иоанна Грозного и Правителя Иосифа Сталина...

Как и было сказано, Леонид Ильич Брежнев прекратил антихристианские безумства Хрущёва, исправив некоторые тактические ошибки, тем не менее, не пожелал отменить "системные ошибки" позднесоветского политического режима--"пролетарский интернационализм" и "ленинское отношение к религии" .

Для радикальной смены курса, которой настоятельно требовала задача сохранения Империи в условиях военно-идеологического противостояния Западу, требовалась политическая воля Сталина - смена "правящих элит", "номенклатуры", было и остается насущнейшей и актуальной шей задачей. Это нашло бы глубочайший отклик в сердцах широких народных масс.

А либеральными заклинаниями нынешних правителей, типа "сейчас же не тридцать седьмой!" никакие проблемы не решить. Именно в том самом тридцать седьмом Иосиф Сталин с помощью Лаврентия Берия и решили проблему, благодаря чему Советская Империя победила в Великой Отечественной Войне.

Вырождение "правящих элит" было одним из факторов, погубивших Советскую Империю. Вместо Соборности и византийской Симфонии был выбран неравноправный альянс с Западом и полуколониальный статус.

Военная и экономическая инфраструктура Империи была разрушена и без войны, геополитические и национальные интересы страны были принесены в жертву интересам мифического "мирового сообщества". Несмотря на огромные и мощные Армию и Флот, наличие значительных Ядерных Сил сдерживания, "номенклатурные" предатели сдали не только страны-сателлиты, но и провинцию за провинцией самой Советской Империи. История этого предательства нуждается еще в своем хронисте...

Для того, чтобы понять истоки и причины крушения Советской Империи, тесно связанных со взаимоотношениями Русской Церкви и Советского Государства, необходимо вернуться к началу его исторического бытия, дабы понять что есть те самые "ленинские нормы", которые взялся возрождать Хрущёв после смерти Сталина...

Начало гонений на Церковь относится ко временам правления Ленина и большевиков, названных "ленинцами" postfactum.

Ленинский декрет об отделении Церкви от государства - всего лишь констатация гибели византийской Симфонии в Третьем Риме, упраздненной Февралем 1917-го, возвращение от Святого Юстиниана к Святому Константину, ибо Миланским Эдиктом христианство было уравнено с другими легальными религиями Империи, за что, собственно, и боролись апологеты и мученики...

Этот статус для Церкви не был, собственно, "гонением", но Декретом дело не ограничилась, как гонения тридцатых не закончились Сталинской Конституцией 1936 года - законодательство в отношении юридического статуса Церкви и верующих большевиками не соблюдалось. В этом - главное отличие Ветхого Рима от Третьего: эдикты языческих Императоров прямо и открыто предусматривали юридическое преследование именно христиан, как исповедующих religio illicita.

Гонения же в Советском Государстве инициировались большевистскими "правящими элитами" и проводились "карательными органами" (ВЧК-ГПУ-НКВД) на основании решений ЦК и Политбюро (правящей партии), часто секретных, вопреки действующему законодательству, не предусматривающему гонений на Церковь и попрания прав верующих. Гонения тридцатых, грубо противоречащие Сталинской Конституции 1936 года, в советской историографии связаны с трендом "нарушения социалистической законности".

Но эти "нарушения социалистической законности" признали Иосиф Сталин и Лаврентий Берия еще в 1937 году. За что же, позвольте полюбопытствовать, был расстрелян нарком Ежов, кровавый палач Святых Новомучеников, почему Сталин отправил своего человека, Лаврентия Берия, произвести "чистку" в "органах"?! Гонения на Церковь прекратились, фактически, в 39-40 х гг., но только к 1943 году Иосифу Сталину удалось официально зафиксировать разворот в политике Советского Государства в отношении Русской Православной Церкви, вернув священнослужителей из тюрем, лагерей и ссылок.

И никакой иной правовой базы, кроме имеющейся уже Сталинской Конституции 1936 года, для этого не понадобилось - социалистическая законность была "восстановлена"! Решения же в пользу Церкви, опять-таки, проводились Сталиным в качестве секретных постановлений Политбюро, каковая юридическая форма, к сожалению, не позволила предотвратить хрущевские гонения на Церковь, каковые и были, собственно, грубейшими попранием прав верующих и "нарушениями социалистической законности".

Таким образом, Хрущев подразумевал в "восстановлении ленинских норм" вовсе не "нормы социалистической законности", уже восстановленные Сталиным и сталинским Политбюро, но антихристианскую политику Политбюро времен засилья "большевиков-ленинцев" (троцкистов)!

Историческая истина вполне проста и доступна национальному сознанию русского человека: гонения на Церковь начали "большевики-ленинцы" после Революции, а закончились эти гонения только тогда, когда Лаврентий Берия и сотрудники НКВД, по "благословению" самого Иосифа Сталина, расстреляли и "стёрли в лагерную пыль" самих "большевиков-ленинцев", то есть - троцкистов, патологических русофобов и цареубийц... Именно те, которые запустили чудовищную кафкианскую "машину репрессий", сами стали ее жертвами!

М.: Крутицкое Патриаршее Подворье Общество любителей церковной истории, 1999. — 400 с.История Русской Церкви советского периода есть, прежде всего, история неслыханного ранее в России гонения на веру. Накал антицерковной борьбы властей то утихал, то вспыхивал с новой силой. Известно, что сталинские репрессии 1930-х годов унесли жизни сотен тысяч православных священнослужителей и мирян. В это страшное время было закрыто подавляющее большинство храмов, упразднены монастыри, разрушена система духовного образования, уничтожены миллионы книг религиозного содержания, разграблено, сожжено или распродано за границу множество ценных икон, уникальная церковная утварь, словом, нанесен огромный и пока невосполнимый урон Русской Православной Церкви. А атицерковная деятельность советской власти широко известна во всем мире, однако можно сказать, что известна она лишь с «внешней» стороны террора, насилия и наглой атеистической пропаганды. Свидетельства об этих «внешних» гонениях можно найти в воспоминаниях уцелевших жертв коммунистического террора, материалах, опубликованных в русской зарубежной и иностранной печати, и, увы, в небольшом пока еще количестве научных исследований. Вместе с тем за рамками этих источников, как правило, оставались скрытые от посторонних глаз механизмы направленной на уничтожение Церкви партийно-государственной работы. Еще несколько лет тому назад исследователи не могли и помыслить о возможности пользования так называемыми «закрытыми» фондами архивов, материалами из хранилищ советских карательных органов, следственными «делами» лиц, осужденных за веру. Даже до сего дня определенная часть этих документов в силу различных обстоятельств остается сокрытой от взоров историков. И все же именно последние годы открыли перед исследователями принципиально новые возможности для
их научных изысканий. Предлагаемая читателям книга доктора исторических наук М. В. Шкаровского является одной из первых в отечественной историографии попыток представить перед нами обобщенную картину церковно-государственных отношений в СССР в период правления Сталина и Хрущева. В работе автора рассматриваются многие еще совершенно незатронутые исследователями аспекты российской церковной истории новейшего времени. Особый интерес представляет использованный в книге обширный корпус источников, в числе которых много ранее недоступных архивных материалов, впервые вводимых в научный оборот. Большинство затронутых в книге проблем напрямую связано с современностью. К их числу относится, например, вопрос о «внешнеполитическом» курсе Московской Патриархии и, в частности, об участии Русской Православной Церкви в экуменическом движении. Нет никакого сомнения в том, что еще со сталинских времен советское руководство стремилось использовать Церковь в интересах своей внешней политики, видя в ней союзника в деле привлечения мирового общественного мнения на сторону внешнеполитических инициатив СССР. Государство хотело направить внешние контакты Московской Патриархии на объединение деятельности Православных Церквей (прежде всего из стран т. н. «народной демократию), а также Ближнего Востока) «в противостоянии политике капиталистических держав». Однако церковное руководство сумело использовать эти контакты для защиты и отстаивания интересов Церкви внутри страны. С течением времени советское правительство было вынуждено все в большей степени считаться с мнением мировой общественности, соответственно корректируя свои действия по отношению к Церкви. Важное место в исследовании автора уделено вопросу о роли тех или иных церковных деятелей в развитии государственно-церковных отношений в СССР. К их числу принадлежат, например, Патриархи Сергий (Страгородский) и Алексий (Симанский), митрополиты Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич), Ленинградский и Новгородский Никодим (Ротов) и др. Немалый интерес представляет вызвавшая в последние годы многочисленные спекуляции проблема взаимоотношений Московской Патриархии с органами государственной безопасности и иными учреждениями, призванными осуществлять контроль над церковной деятельностью. Автор рассматривает общий курс политики советского руководства в отношении религии и те колебания, которым он подвергался в зависимости от внутриполитической ситуации, внутрипартийной борьбы и «нужд текущего момента». Значительное место в работе автора уделено рассмотрению
проблемы так называемого «религиозного сопротивления в СССР». Под этим термином автор понимает всю совокупность разнородных по своему составу течений, выступавших, во-первых, против гонений на веру со стороны гражданской власти и, во-вторых, против компромиссов, на которые вынуждено было пойти в этих условиях руководство Московской Патриархии. В рамках этой проблемы автор сосредоточил свое внимание на истории т. н. «катакомбной церкви», движения «иосифлян» и «истинно-православных христиан», деятельности религиозных диссидентов. Безусловным достоинством этой части книги является использование множества редких источников, проливающих свет на ранее совершенно неизвестные страницы истории этих течений. Необходимо, однако, признать, что «религиозное сопротивление» с церковно-канонической точки зрения не было однородным. Надо заметить, что сопротивление гонениям на веру было начато уже на историческом Поместном Соборе Российской Православной Церкви 1917—1918 годов. В разных формах оно продолжалось с этого времени вплоть до падения безбожного коммунистического режима. Это движение за церковную свободу не следует смешивать с оппозицией официальному курсу Русской Православной Церкви (Московской Патриархии).