Алипий (Воронов). Непридуманные истории. Архимандрит алипий (воронов иван михайлович)
(1914-1975)
Наместник Псково-Печерского монастыря (1959-1975)
15 марта 1975 года тысячи людей из Пскова, Ленинграда, Таллина, Москвы и других городов России приехали в Псково-Печерский монастырь, чтобы проститься с архимандритом Алипием (Иваном Михайловичем Вороновым). Земная жизнь кончилась, началась вечность.
Много лет назад, в 1927 году, из подмосковной Торчихи в Москву приехал 13-летний Ваня Воронов. Приехал, чтобы в страшное лихолетье, «время великих свершений», покорить этот город. В Москве жили его отец и старший брат. Здесь Иван закончил девятилетку, работал проходчиком на строительстве первой очереди московского метрополитена, закончил художественную студию, служил в армии. В 1934 году он получил квартиру на окраине старой Москвы, на Малой Марьинской улице (ныне улица Годовикова). Дом, в котором жил Иван Воронов в Москве, не сохранился. Новостройки семидесятых годов навсегда изменили облик одной из улочек близ Марьиной рощи. На сохранившихся старых фотографиях можно увидеть, как на московских любительских подмостках Иван Воронов в шляпе и кашне играет героев «Евгения Онегина». Сильно изменилась за последние годы и Торчиха. Добраться теперь до неё можно разве что пешком. Дом, в котором жили Вороновы, не сохранился. Сейчас на его месте трансформаторная будка. Но тогда всё было иначе.
Владимир Геродник передаёт рассказ отца Алипия: «После окончания средней школы я переехал в Москву, где работал на строительстве метро и одновременно учился в художественной студии. Мать моя, Александра, часто болела и я часто приезжал в Торчиху. Однажды в поезде случилось несчастье. Я с трудом протиснулся в переполненный вагон и помог старушке высвободить зажатый дверьми мешок. Но у самого пальцы правой руки оказались зажаты дверью, обмякли и закровоточили. Домой нужно было идти по берегу реки Северки. Я перекрестился левой рукой, правую опустил в прозрачную воду и сказал: «Пресвятая Богородицы, страданий ради Сына Твоего, исцели меня!» На душе стало легче. Каково же было моё удивление, когда дома пальцы смогли свободно двигаться». Действительно, Бог хранил Ивана Михайловича всю жизнь, и даже в самые страшные годы.
Перед Великой Отечественной Воронов работал на московском заводе № 58 им. К.Ворошилова (ныне ОАО «Импульс» на Проспекте Мира). В 1941 году, когда руководство завода хотело использовать автомашины для личной эвакуации на Урал, он не допустил этого как диспетчер, выставив необходимость использования автомашин для отправки бомб на фронт.
В 1942 году Иван Михайлович ушёл в действующую армию. «Весь долгий путь от Москвы до Берлина - в одной руке винтовка, в другой - этюдник». Будучи уже архимандритом, он говорил: «На войне некоторые боялись голодной смерти, брали с собой на спину мешки с сухарями, чтобы продлить свою жизнь, а не сражаться с врагом; и эти люди погибали со своими сухарями и не видели многих дней. А те, которые снимали гимнастёрки и сражались с врагом, те оставались живы». Потом он добавлял: «Война была такой страшной, что я дал слово Богу, что если я в этой страшной битве выживу, то я обязательно уйду в монастырь».
Бог хранил Ивана Воронова, несмотря на то, что смерть всегда была рядом. Чего стоит страшный эпизод, когда на глазах Ивана Михайловича, ехавшего на «виллисе» вместе с генералом Лелюшенко, взлетел на воздух автомобиль с генералом армии Ватутиным?! Он прошёл всю войну в составе 4-й Гвардейской Танковой армии рядовым стрелком, получил контузии. Но даже в страшные годы войны пригодилось его образование. Им была создана художественная история танковой армии. Фронтовые работы уже в 1943 году экспонировались в нескольких музеях СССР. В характеристике сказано, что Иван Воронов получил много наград и благодарностей командования, в том числе Орден Красной Звезды и медаль «За отвагу». Победу встретил в Берлине. В 1946 году в Москве в Колонном зале Дома Союзов была организована персональная выставка его фронтовых работ. После войны Иван Михайлович работал в Москве как «художник, работающий по договору с организациями». К сожалению, более подробных сведений об этом этапе жизни Ивана Михайловича Воронова обнаружить не удалось.
В 1950 году Иван Михайлович поехал на этюды в Загорск и «покорённый и очарованный здешними местами решил навсегда посвятить себя служению Троице-Сергиевой лавре». Он сразу приложил все свои умения и знания к реставрации древних святынь - настенной живописи Троицкого и Успенского соборов, Трапезной церкви, Патриаршей резиденции в селе Лукино (близ ст. «Переделкино»). При монашеском постриге Иван Михайлович был наречён Алипием (Беспечальным) в честь преподобного иконописца Киево-Печерского. Судьба вполне подтвердила эту историческую параллель. Высшее художественное образование вновь оказалось востребованным.
В 1959 году благодаря умелой «дипломатической игре» Патриарха Алексия (Симанского) игумен Алипий был назначен наместником Псково-Печерского монастыря, а в 1960 году был возведён в сан архимандрита. На плечи архимандрита Алипия легла тяжелейшая задача - не только восстановить святыни и древности Псково-Печерской обители, но и защитить монастырь от закрытия, от развязанной клеветнической кампании в прессе. Если посмотреть только на заголовки центральных и местных изданий того времени, то становится не по себе: «Псково-Печерский монастырь - очаг религиозного мракобесия», «Аллилуйя» вприсядку», «Нахлебники в рясах», «Лицемеры в рясах», «Девонские обнажения». Противостоять этой клеветнической волне было очень трудно, ещё труднее было выжить, сохранить монастырь. В рапортах на имя Владыки Иоанна архимандрит Алипий подчёркивал: «Стопа газетных статей, переполненных незаслуженными оскорблениями и клеветой в адрес советских честных, добрых и хороших людей, оскорблениями матерей и вдов погибших воинов, - вот их «идеологическая борьба», - изгнание сотен и тысяч священников и клириков, причём самых хороших. Сколько их приходит к нам со слезами, что нигде не могут устроиться хотя бы на мирскую работу, у них жены и дети не имеют на что жить.
Они страдают за то, что родились Русскими христианами.
Невозможно описать все мерзкие методы «идеологистов», которыми ведётся борьба против Русской Церкви. Одно можно только сказать: «Всуе метётся всяк земнородный».
Рассказывая о методах борьбы с монастырём, архимандрит Алипий приводит весьма показательный пример:
«Во вторник 14 мая сего <196З> года эконом игумен Ириней организовал, как и во все прошлые годы монастырской жизни, поливку и опрыскивание монастырского сада водой, которую мы собираем благодаря нами сделанной запруды около беседки за крепостной стеной во рве от талых снегов и вешних дождей. Когда наши люди работали, к ним подошли шесть человек мужчин, потом ещё двое; у одного из них была в руках мерка, которой они разделяли бывшую монастырскую огородную землю, один из них стал ругаться на работающих и запрещать качать воду. Он говорил, что это вода не ваша, а поэтому приказывал прекратить качать. Наши люди пытались продолжить работать, но он подбежал к ним, схватил шланг и стал его вытаскивать, другой с фотоаппаратом стал фотографировать наших людей. Насос перестал работать, вероятно, туда попал песок, потому что лужа очень мелкая и грязная. Причём самый активный из них ругался на монахов и людей, которые помогают нам, а рабочего Кунуса называл продажным монастырским прихвостнем.
Когда я пришёл туда, то эконом сказал этим неизвестным людям, что пришёл Наместник, идите и объясните ему. Подошёл один из них, оказывается, тот самый, как говорят наши, зачинщик. Я спросил, что они хотят? Остальные стояли поодаль, фотографируя нас; их осталось трое.
«Кто Вы?» - снова спросил я, и от чьего имени Вы действуете». Они стали лепетать, называя Райкомы, Обкомы и т.д.
«Вы коммунист?» - спросил я. Он ответил: «Да». Я ему возразил, что не может быть, чтобы человек, так мыслящий и так рассуждающий и так действующий, был в Советской партии. Нелогичные, грубые, и так не здраво рассуждающие люди не могут быть в партии. Если Вы считаете себя работником Горкома, честным и порядочным коммунистом, а также и твои товарищи в шляпах, то Вы должны были, увидев беспорядок с нашей стороны, немедленно дать мне письменный указ, не делать то-то и то-то, и я бы немедленно принял к исполнению, а Вы давай кувыркать машину в грязь и бранить монахов и приехавших отдыхать трудящихся людей, показывая отсутствие здравого у Вас рассуждения и свою необузданность, грозя предать суду за то, что мы выдышали твой воздух и выпили твою грязную воду.
Уходя от нас боком, человек в шляпе стал меня дразнить: «Эх... батюш ка!!» Я ответил, что батюшка я для вон тех людей, а для Вас я русский Иван, который ещё имеет силу давить клопов, блох, фашистов и вообще всякую нечисть».
Отец Алипий всегда был жёстким, но справедливым. А когда ему говорили: «Батюшка, Вас ведь могут посадить», он отвечал: «Меня не посадят, я сам их посажу. Никакой вины на мне нет».
В письме в Кировский народный суд г.Уфы архимандрит Алипий писал: «Мы - христиане, мы лишенцы в гражданских правах, а враги церкви этим пользуются и злоупотребляют себе на погибель. Мы верим - победит Правда, потому что с нами Бог».
Правда победила... Пусть для этого должны были пройти годы. Псково-Печерская обитель является замечательным памятником архимандриту Алипию. Много сил и средств было вложено в возрождение крепостных стен и башен, которые практически возводились заново; на покрытие позолотой большого купола Михайловского собора, который долгое время был просто покрыт кровельным железом; на организацию иконописной мастерской в башне над Святыми воротами. В 1968 году благодаря стараниям о.Алипия был объявлен всесоюзный читательский поиск сокровищ ризницы Псково-Печерского монастыря, вывезенных фашистскими оккупантами в 1944 году. Спустя пять лет сокровища были найдены. В 1973 году представители Консульства ФРГ в г.Ленинграде передали похищенные бесценные сокровища ризницы их законному владельцу. Иконы, написанные или отреставрированные архимандритом Алипием, украшают храмы Троице- Сергиевой лавры, Псково-Печерской обители, Троицкого собора г.Пскова.
За многие годы отцом Алипием была собрана замечательная коллекция произведений русской и западно европейской живописи. Сейчас шедевры этой коллекции украшают Русский музей, Псковский музей-заповедник, краеведческий музей в г.Печоры. «Все оставить людям!» - таков завет настоящего собирателя и ценителя старины. Архимандрита Алипия по праву можно было бы назвать «Псковским Третьяковым». К сожалению, ему не удалось присутствовать на открытии выставки «Русская живопись и графика XVIII - XX веков из собрания И.М.Воронова», ко торая открылась в Русском музее через несколько месяцев после его смерти в 1975 году.
Подвижническая жизнь отца Алипия была удостоена блаженной кончины. Об этом в надгробном слове сказал (к сожалению, тоже уже покойный) игумен Агафангел: «За 2 часа 30 минут до смерти отец Алипий воскликнул, что к нему пришла Матерь Божия: «О, какой у Нее чудесный лик! Спешите начертать этот Божественный образ!» - И больше уже никто не услышал из его уст ни единого слова».
Андрей Пономарев
А.Пономарев. Архимандрит Алипий / Андрей Пономарев // Псковская земля. История в лицах. "Сии бо люди крылати...". - М.,2007. - С.399 - 403.
Архимандрит Алипий. Человек. Художник. Воин. Игумен. / Автор-составитель Савва Ямщиков при участии Владимира Студеникин. - М., 2004. - 486 с.
В книге воспоминаний об архимандрите Алипии - странички памяти тех, кому он помог встать на светлый путь служения Богу и людям. О батюшке говорят священники, художники, писатели, а главное, влюбленные в игумена Псково-Печерской обители люди.
В издании множество фотографиий, сделанных в разные годы Михаилом Семеновым, Борисом Скобельцыным, а также фото из архивов Владимира Студеникина и Саввы Ямщикова.
Владимир Дергачев
Архимандрит Алипий и гвардии рядовой Иван Воронов в 1944 году
Наместник Псково-Печерского монастыря (1959 - 1975) архимандрит Алипий
(Иван Михайлович Воронов)
родился в 1914 году в Бронницком уезде Московской губернии.
После окончания в 1930 году средней школы в Москве, работал в колхозе, учился в вечерней студии при Московском Союзе советских художников (бывшей мастерской Сурикова), работал проходчик на строительстве первой очереди Московского метрополитена, затем помощником дежурного по станции. С 1936 год по 1941 года — учился на отделении живописи и рисунка Изостудии ВЦСПС, с перерывом на службу в армии. C 1938 года по 1942 года — диспетчер цеха военного завода им. К. Е. Ворошилова.
С 21 февраля 1942 года по 25 сентября 1945 года на фронтах Великой Отечественной войны. Прошёл боевой путь от Москвы до Берлина в составе Четвёртой танковой армии в звании гвардии рядовой, в должности стрелка стрелковой роты, а с августа 1944 года служил в политотделе армии (художником). Воронов награждён медалью «За боевые заслуги» и орденом «Красная звезда».
После войны художник работал по разовым трудовым договорам, член Московского товарищества художников (с 1947 года).
Еще на войне Иван Воронов, видя кровь и смерть, дал себе обет посвятить жизнь духовному служению. В 50-е годы становится послушником Троице-Сергиевой лавры (Загорск), пострижен в монашество с именем Алипий, рукоположен в иеромонахи и назначен ризничным Лавры. Занимался реставрацией живописи Троицкого, Успенского соборов, Трапезной и Академической церкви, руководил работой иконописцев, принимал участие в реставрации храмов Москвы и Подмосковья.
С апреля 1953 года — игумен, наместник Псково-Печёрского монастыря с 28 июля 1959 года, архимандрит — с 11 февраля 1960 года. Отец Алипий был назначен наставником монастыря со второго раза в трудный для православной жизни период. Неистовый партийный вождь Хрущев грозил, что он покажет строителям коммунизма последнего попа. Только с 1959 до смещения вождя в 1964 году было закрыто в стране 310 православных общин, 23 монастыря (осталось 16 действующих), а Киево-Печерская лавра стала музеем-заповедником.
Советская власть стремилась иметь такого наставника монастыря, чтобы он был последним. То есть обладал таким важным качеством как продажность. И в течение нескольких месяцев шло противостояние и наконец, 6 октября 1959 года патриарх Московский окончательно утвердил отца Алипия наставником Псковско-Печорского монастыря. И под его руководством с 1959 по 1968 гг. в монастыре была осуществлена масштабная реставрация, включая восстановление крепостных стен и башен. Я был в монастыре в 1968 году и увидел это воссозданное чудо на фоне разрухи другой церковной жизни в стране.
Прихожане и миряне собирала баснословные суммы пожертвования монастырю, а советская власть собирала компромат на наставника, заводила уголовные дела, пыталась отправить молодых монахов на Афон и закрыть монастырь. Очевидцы рассказывают, что когда прибыла очередная ликвидационная комиссия, гвардии рядовой архимандрит вспомнил о войне и сказал примерно следующее: «Смотрите на эти крепостные стены и башни, они выдержат атаку танков, а многие монахи, бывшие фронтовики, не разучились держать оружие». И советская власть временно отступила.
Многие годы на посту наместника Псково-Печёрского монастыря Отец Алипий собирал информацию о пропавших церковных ценностях. В марте 1944 года сокровища монастырской ризницы были вывезены нацистами. В 1968 году в газете «Советская Россия» публикуется его статья «Где сокровища Печорского монастыря?»:
«Русские цари (и не только цари) одаривали «пребогато» монастырь. В ризнице хранились некоторые вещи, принадлежавшие Ивану Грозному, Борису Годунову, Петру Первому — массивная золотая цепь, большой золотой крест, несколько золотых кубков, искусно шитая золотая плащаница ручной работы царицы Анастасии Романовны, её же золотой перстень с камнями и серьги из яхонтов, произведения из золота и серебра многих безвестных русских умельцев. В их числе золотой крест, украшенный драгоценными камнями и жемчугом (1590 год), «Евангелие» (1644 год), доски которого с обеих сторон и корень были обложены массивным позолоченным серебром чеканной работы…И много других уникальнейших и драгоценнейших работ…».
Сокровища монастыря нашлись в ФРГ, где их обнаружил детектив-любитель. В мае 1973 года монастырские ценности были возвращены при поддержке немецкого консульства в Ленинграде и доставлены в СССР контейнером через Ленинградский морской порт. Возвращено 12 ящиков с 504 ценными предметами, включая старинные иконы и картины.
Архимандрит Алипий был иконописцем, художником и коллекционером. В его коллекции видное место занимали картины И. Шишкина, А. Дубовского, И. Крамского, И. Айвазовского, И. Шишкина, В. Васнецова, М. Нестерова, М. Добужинского, Н. Рериха, Б. Кустодиева, В. Поленова а так же картины фламандских, французских и других зарубежных художников. Основная часть коллекции была передана в Русский музей Ленинграда и Псковский музей-заповедник.
К отцу Алипию за духовной поддержкой обращались многие представители интеллигенции (Михаил Шемякин, Савелий Ямщиков и др.).
Архимандрит был награжден Орденом святого равноапостольного великого князя Владимира III степени, Орденом святого равноапостольного великого князя Владимира II степени и Орденом Христа Спасителя II степени (Антиохийской православной церкви).
12 марта 1975 года отец Алипий умер после третьего инфаркта. Погребён в монастырском пещерном некрополе, за престолом пещерного храма Воскресения Христова.
В качестве завещания можно привести его актуальную для нашего времени мысль: Тот, кто брюхом силен, не победит сильных духом.
А рхимандрит Алипий (в миру Иван Михайлович Воронов) родился в 1914 году в семье бедного крестьянина в подмосковной деревне Тарчиха. В 1927 году переехал в Москву, где окончил в 1931 году среднюю школу, но часто возвращался в деревню, помогая своей больной матери. С 1933 года трудился рабочим на строительстве метро и одновременно учился в художественной студии при Московском союзе художников.
Затем, после службы с 1935 года в армии, закончил в 1941 году художественную студию при ВЦСПС.
С 1942 по 1945 годы он находился в действующей армии, имел ряд наград.
После войны был принят в союз московских художников.
Эти сухие факты жизни помогают полнее понять характерные особенности личности будущего архимандрита Алипия-строителя и восстановителя Псково-Печерского монастыря, достойного преемника тех строителей, которых мы знаем по истории обители.
Совсем недавно в одном из Псково-Печерских листков говорилось о подготовке к закрытию во времена хрущевских гонений на Церковь Псково-Печерского монастыря. Исповеднически открыто противостал этому при предложении подписать указ наместник монастыря архимандрит Алипий. На глазах у опешившего представителя богоборческой власти он, взяв указ в руки, бросил его в пылающий камин... И монастырь не был закрыт!
Поистине мужем силы и разума, цельной, самоотверженной личностью был архимандрит Алипий во всех проявлениях своего христианского служения. Яркой оценкой его характера служат его же собственные слова: "Побеждает тот, кто переходит в наступление. Обороняться мало, надо переходить в наступление".
Ровно неделя отделяет день памяти кончины архимандрита Алипия - 27 февраля (даты по церковному календарю) - от дня памяти самого выдающегося управителя Псково-Печерского монастыря - игумена Корнилия. Архимандрит Алипий был достойным последователем преподобного Корнилия, был также строителем, иконописцем, энергичной, деятельной, разносторонней личностью. Архимандрит Алипий сумел восстановить практически из руин стены, ограждающие обитель, произвел многие другие восстановительные и реставрационные работы, уделял внимание поддержанию иконописной традиции обители, сам писал иконы.
Остановимся на некоторых фактах жизни архимандрита Алипия. С юных лет Иван Воронов имел глубокую веру и хотел выразить ее в служении Церкви. 27 февраля 1950 года он поступает послушником в Троице-Сергиеву Лавру. 15 августа того же года был пострижен в монашество наместником Лавры архимандритом Иоанном (впоследствии митрополит Псковский и Порховский) с наречением имени Алипий, в честь преподобного Алипия, иконописца Печерского. 12 сентября 1950 года Патриархом Алексием рукоположен во иеродиакона, а 1 октября, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, - во иеромонаха с назначением ризничим Троице-Сергиевой Лавры. В 1952 году отец Алипий был награжден наперсным крестом, а к празднику Пасхи 1953 года возведен в сан игумена. Вместе с несением послушания ризничего ему поручено было руководить художниками и мастерами, проводившими восстановительные работы в Лавре. Затем до 1959 года он принимал участие в восстановлении и украшении ряда московских храмов.
Указом Святейшего Патриарха Алексия от 15 (28 июля) 1959 года игумен Алипий был назначен наместником Псково-Печерского монастыря.
В 1961 году игумен Алипий был возведен в сан архимандрита. В 1963 году награжден Патриаршей грамотой за усердные труды по восстановлению Псково-Печерской обители. В 1965 году к престольному дню монастыря - празднику Успения Божией Матери был награжден вторым крестом с украшениями, в дальнейшем был удостоен орденов святого князя Владимира III и II степени, а также награжден Блаженнейшим Патриархом Антиохийским и всего Востока Феодосием VI орденом Христа Спасителя и крестом II степени.
Отец Алипий часто проповедовал, особенно о христианской любви, говоря: "Страдавший на Кресте Христос заповедовал нам: "Любите друг друга!" И потому, чтобы избавиться от зла, нужно только одно: исполнять эту последнюю заповедь Господню".
Скончался архимандрит Алипий 27 февраля (12 марта) 1975 года, послужив Господу в монашеском чине, со дня поступления послушником в Лавру, ровно 25 лет. Ранним утром в среду сырной седмицы, испросив у всех прощения и всех простив, мирно и тихо отошел он ко Господу.
Из Слова, произнесенного архимандритом Нафанаилом (Поспеловым) в 20-ю годовщину смерти архимандрита Алипия (Воронова):
В 1959 в Псково-Печерский монастырь был назначен отец Алипий, который прибыл в Печоры к престольному празднику в честь Успения Пресвятой Богородицы. Его пастырская ревность ко благу нашей Святой обители, его усердие к служению, его таланты сразу же вызвали к нему особенную любовь братии монастыря, верующих печерян, псковичей и паломников. Их усердные молитвы и ходатайства помогли преодолеть все трудности к утверждению отца Алипия в должности наместника нашего монастыря.
Духовник монастыря иеросхимонах Симеон (Желнин) вдохновил его на предлежащий подвиг: "Действуй, тебе ничего не будет!"
Отец Алипий имел дар слова: не раз приходилось слышать от паломников: "Поживем еще недельку, может, услышим проповедь отца Алипия". В своих поучениях он поддерживал унывающих, утешал малодушных: "Братия и сестры, вы слышали призывы об усилении антирелигиозной пропаганды, вы головы не вешайте, не унывайте, это значит - им туго стало". -"Страшное дело - примкнуть к толпе. Сегодня она кричит: "Осанна!" Через 4 дня: "Возьми, возьми, распни Его!". Поэтому там, где неправда, "ура" не кричи, в ладоши не хлопай. А если спросят: "Почему?" - Отвечай: "Потому что у вас неправда". - "А почему?" - "Потому что моя совесть подсказывает". - "Как узнать Иуду?" - "Омочивый руку в солило, тот Меня предаст", - сказал Спаситель на Тайной Вечери. Ученик дерзкий, который хочет сравняться с учителем, с начальником, занять первое место, первым взяться за графин. Старшие еще не завтракали, а малыш уже облизывается, уже наелся. Растет будущий Иуда. На 12 - один Иуда. Если старшие не сели за стол, и ты не садись. Сели старшие, садись по молитве и ты. Старшие не взяли ложку, не бери и ты. Старшие взяли ложку, тогда возьми и ты. Старшие начали кушать, тогда начинай и ты".
Так поучал в проповедях о. Алипий. Если на молитве в храме у о. Алипия появлялись воздыхания и слезы, то воздыхания и слезы сразу же слышны были и у молящихся с ним. Такова была его сила духа.
Отец Алипий всегда помогал нуждающимся, раздавал милостыню, много просящих получали от него помощь. За это немало пришлось потерпеть отцу Алипию. Он защищался словами Священного Писания о необходимости оказывать дела милосердия и утверждал, что дела милосердия не могут быть запрещенными, это неотъемлемая часть жизни Святой Православной Церкви. Кто запрещает дела милосердия, тот ущемляет Церковь Христову, не дает ей жить присущей ей жизнью.
Как иконописец и реставратор, он позаботился отреставрировать забронзированный темный иконостас Успенского храма, внутреннюю роспись Михайловского собора, Никольский храм (восстановил тябловый иконостас, отреставрировал икону Святителя, расширил храм за счет башни, укрепил стены, восстановил стильный купол (стильный - от слова "стиль" - совокупность признаков, характерных для искусства определенного времени и направления (в данном случае Псковская школа зодчества XV-XVI вв.).
Была отреставрирована крепостная стена-ограда с боевыми башнями и переходами, восстановлены их покрытия. Шесть икон Божией Матери в Никольской часовне написаны при его участии и руководстве. В праздник Божией Матери 8-го июля и 22-го октября у нас на аналой ставится икона Казанская, келейная икона отца Алипия, им написанная.
Свои таланты как строителя Московского метрополитена он применил у нас в устройстве мостика через ручей Каменец, напротив Успенского храма.
Отец Алипий отличался особой решимостью и силой духа. Когда он сжег бумагу о закрытии Псково-Печерского монастыря на глазах посланцев, повернулся к ним и сказал: "Лучше я приму мученическую смерть, но монастыря не закрою". Когда пришли отбирать ключи от пещер, он скомандовал своему келейнику: "Отец Корнилий, давай сюда топор, головы рубить будем!" Пришедшие обратились в бегство.
Отец Алипий не раз писал критику на неправду о Псково-Печерском монастыре и написал в Журнал Московской Патриархии (1970 год, №№ 2 и 3) статью о преподобном Корнилии, чтобы не искажали историю.
Отец Алипий защищал верующих людей пред сильными мира сего, заботился об устройстве их на работу. Он писал, что вся вина этих людей состоит лишь в том, что они верят в Бога.
Отец Алипий был приветлив и общителен, с любовию принимал посетителей, делился своими талантами, давал мудрые ответы.
Когда его спросили гражданские посетители, как живут монахи, то он обратил их внимание на Богослужение, которое совершалось в Успенском храме. "Слышите?" - спросил он. Посетители ответили: "Слышим". - "Что слышите?" - "Монахи поют". - "Ну вот, если б монахи худо жили, то не запели бы".
Когда верующие разделывали в монастыре клумбочки, власти спросили: "Кто у вас работает и на каком основании?" Отец Алипий ответил: "Это народ-хозяин трудится на своей собственной земле". И вопросов больше не последовало.
Пастырей церкви, прибывающих в обитель, он наставлял прилежать служению в своем храме.
"Вот, Вы, батюшка, от своего храма уехали, и в вашем храме бес будет служить". - "Как так?" – ему возражали. Отец Алипий отвечал по-евангельски: "Бес обретет храмину пустую..."
Во время эпидемии ящура он разъяснял, чтобы служение в храмах не прекращалось, так как коровы в храмы не ходят, и ни одно учреждение не прекращает своей работы по случаю ящура.
Когда не разрешали посещать пещеры, отец Алипий благословил ежедневно утром, в 7 часов, служить в пещерах панихиду, чтобы верующие люди имели возможность посетить пещеры и помянуть своих родных и близких, особенно погибших в Великую Отечественную войну. Был прислан указ, чтобы панихиды в пещерах не служили. Благословением отца Алипия панихиды продолжали служить. Вопросившему отца Алипия, получил ли он указ, отец Алипий ответил, что получил. "Почему же не выполняете?" - последовал вопрос. Отец Алипий ответил, что этот указ написан под давлением по слабости духа, "я слабых духом не слушаю, я слушаю только сильных духом". И служение панихид в пещерах не было прервано.
Отец Алипий никогда не ездил в отпуск. И даже, как сам он писал, по своей воле не выходил за монастырские ворота, усердно прилежал исполнению монашеских обетов. И обвинителям отвечал, что если из мира течет в обитель на чистый монастырский двор мирская нечисть, то это уж не наша вина.
В начале 1975 года у отца Алипия был третий инфаркт. Память смертную он имел заранее. Заранее был изготовлен ему гроб по его благословению и стоял у него в коридоре. И когда его спрашивали: "Где твоя келья?" - он показывал на гроб и говорил: "Вот моя келья". В последние дни его жизни при нем находился иеромонах отец Феодорит, он ежедневно причащал отца Алипия и, как фельдшер, оказывал ему медицинскую помощь. 12-го марта 1975 года в 2 часа ночи отец Алипий сказал: "Матерь Божия пришла, какая Она красивая, давайте краски, рисовать будем". Краски подали, но руки его уже не могли действовать, сколько тяжелых снарядов он этими руками перетаскал к линии фронта в Великую Отечественную войну. В 4 часа утра архимандрит Алипий тихо и мирно скончался.
Отпевал его митрополит Иоанн с собором монастырского и приезжего духовенства. Утрату глубоко переживали даже и гражданские руководители. Людей не радовало веселье масленой недели, на которой последовала смерть отца Алипия.
До самой своей кончины он преподавал благословение на каждое монастырское служение и делание и не оставлял своего послушания.
И сегодня, выражая нашу любовь к отцу Алипию, мы поминовением отмечаем день его памяти, день, когда он завершил свое добровольное бескровное мученичество, и снова напоминаем вам, дорогие братья и сестры, апостольские слова: Поминайте доброго пастыря, почившего наставника отца архимандрита Алипия и, взирая на окончание его жительства, подражайте вере его. Аминь.
Архимандрит Алипий (Воронов) фактически был «бескровным мучеником». На его долю выпало бороться за то, чтобы монастырь продолжал быть , с советской государственной машиной.
Не раз властьимущие пытались закрыть Псково-Печерскую обитель, подобные распоряжения поступали от самого Хрущева, стремившегося «показать стране последнего попа». Но благодаря выдержке архимандрита Алипия монастырь продолжал жить и нести свое служение. Против любых нападок властей архимандрит находил веские аргументы, нужное слово, при этом стараясь с присущей ему смекалкой выйти из трудной ситуации.
Ниже приведены «клейма жития» Алипия (Воронова), запечатленные В.Нарциссовым, С.Ямщиковым, В.Курбатовым, Арх. Нафанаилом.
Гости из Финляндии
Приезжают как-то в Псково-Печерский монастырь гости из Финляндии. Для них проводят экскурсию, рассказывают обо всех святынях обители, кормят обедом, поят монастырским квасом. Все довольны. И вдруг один финский товарищ, торжествующе ухмыляясь, говорит: «Космонавты-то на небо летали, а Бога не нашли». Отец архимандрит ему отвечает: «Такая беда может и с вами случиться: в Хельсинки бывали, президента не видали».
Монастырская дорога
Из Пачковского поселкового совета приходит в монастырь жалоба, что, дескать, к хозяйственным воротам обители ведет ужасная дорога: люди падают, калечатся, животные ноги ломают.
Архимандрит Алипий пишет ответ: «По той дороге никто, кроме монахов да монастырских коров не ходит, так что спасибо за трогательную заботу о нас. Рады будем исправить дорогу. Только зимой таких работ не проводят, а весной присылайте смету - какую делать: грунтовую, булыжную, асфальтовую. Но прежде пусть оформят эти земли как монастырские, а то ведь их отобрали. В общем, мы не отказываемся внести свой труд в дело общественного строительства и построить удобную дорогу к обители. Только как мы дерзнем противоречить главному редактору газеты „Печорская правда“ Костомарову, который постоянно призывает, чтобы к монастырю и близко никто не подходил?»
Больше о той дороге не вспоминали.
Все коммунисты - в гости к нам!
У архимандрита Алипия звонит телефон. Из трубки раздается серьезный голос большого начальника: «Иван Михайлович (так он называл отца Алипия), мы не можем больше предоставлять монастырю пастбищ, которые принадлежат народу. Пасите коров, где хотите».
Через несколько дней снова звонок. Тот же голос говорит отцу Алипию: «Приехала большая делегация - коммунисты со всего мира. Монастырь - лицо Печор. Нужно провести экскурсию, показать Пещеры, потом накормить, угостить квасом - сами знаете. Надеюсь на ваше понимание».
И вот после сытного обеда гости прогуливаются по монастырю. Архимандрит Алипий отдает приказ выпустить всех коров и быков внутрь монастыря на клумбы. Это становится полной неожиданностью для заслуженных деятелей пролетарского движения, многие из которых впервые сталкиваются с подобными животными. Одна пожилая французская коммунистка влезает со страху на сторожевую будку. Старый никарагуанский марксист подвергается нападению племенного быка.
У архимандрита Алипия разрывается телефон. Все тот же голос негодующе кричит: «Что это за безобразие. Иван Михайлович? Что это за публичная оплеуха коммунистическому движению?» Отец Алипий спокойно отвечает: «Какая оплеуха? Вы же сами знаете - животные могут заболеть. Вот мы и решили, что раз другого выхода нет, будем их пасти внутри монастыря».
В тот же день монастырю были возвращены все пастбища.
Советские ученые были очень обеспокоены отсутствием запаха от захоронений в монастырских Пещерах. Они говорили так: «Монахи обманывают народ, будто нет запаха. Советская наука открыла, что этот запах поглощается песком!» Между тем, мировой науке известно, что кварц - а в Пещерах кварцевый песчаник - в химические реакции не вступает.
Тогда советские ученые провели в Московской области научный эксперимент: нашли аналогичный песчаник, выкопали пещеру, положили в нее гроб с телом. Через несколько дней ученые, трудящиеся, мировая общественность были приглашены в ту пещеру на симпозиум. Однако симпозиум не состоялся: в пещере стоял такой смрад, что никто не мог туда даже войти.
Вызывает архимандрита Алипия высокий начальник.
- Что это? Говорят, у ваших монахов у каждого по три бабы в келье. Почему допустили?
- Как? Неужели Вы не слышали о моральном облике строителя коммунизма?
- Почему же, слышал, знаю.
- Зачем же Вы тогда клевещете на советских женщин? Ни одна советская женщина, в отличие от загнивающего Запада, не позволит себе вступить в незаконную связь, тем более с каким-то мракобесом-монахом. А иностранкам Вы не даете виз. Так что это невозможно.
- Конечно. Значит, правильно говорят, что у вас женщина унижена.
- Как же унижена? Посмотрите, у нас женщины даже в службе участвуют: поют на клиросе, храмы украшают, следят за облачениями… Это у вас в военкомате они унижены - только мужчин берете.
«Яко да Царя всех подымем»
В Печорский райисполком поступает тайное донесение. В нем сообщается, что монахи хотят поднять царя в Пещерах.
Однако после тщательного исследования выяснилось, что информатор неправильно понял слова Литургии: «Яко да Царя всех подымем»
«А что, пионеры не люди?»
Как-то в монастыре на время закрыли Пещеры. И вдруг приезжают важные гости - высокие партийные начальники. Их, конечно, сразу накормили, угостили квасом, и повели в Пещеры. Только открыли дверь - подходят пионеры: можно и нам посмотреть?
«Конечно, можно», - говорит архимандрит Ириней. Партийцы начали было протестовать. «А что, пионеры не люди?» - этим вопросом пролетарская совесть была сражена.
Возвысим голос против неправды
Печерский иеромонах проводил экскурсию по монастырю для итальянских гостей. Один итальянец постоянно перебивает его, задает язвительные вопросы, вызывающе ведет себя. Наконец, иеромонах не выдерживает и громко делает ему замечание. Итальянец принимает вид оскорбленного самолюбия, с негодованием смотрит вокруг и восклицает: «Как? Вы повысили голос?» «Да, - отвечает иеромонах, - у нас во всех газетах призывают возвысить свой голос против всякой неправды!»
Квас в «логове контрреволюции»
Приезжает однажды в монастырь генерал. Для него провели экскурсию, показали Пещеры, потом его накормили, напоили монастырским квасом, сводили на Святую горку. Там генерал изъявил желание отдохнуть вместе с отцом архимандритом. Присели в беседке.
- Все у вас хорошо в монастыре, одно только плохо. С немцами вы сотрудничали во время войны.
- Не может быть! Вы - и клевещете на советское правительство!?
- Каким образом?
- Разве оно бы допустило, чтобы враг Отечества остался безнаказанным? Или Вы думаете, что доблестная советская разведка упустила такое вопиющее преступление?
- Это, конечно, невозможно…
- Но Вы же и на себя клевещете!
- Как?
- Могли бы Вы общаться с врагами народа? Стали бы пить квас в логове контрреволюционеров?
Последним доводом генерал был окончательно сломлен. Слишком сладок показался ему квас.
Святитель Николай
Праздник святителя Николая в монастыре. На службе проповедует отец Алипий: «Недавно „Печорская правда“, ссылаясь на Евсевия Самосатского, написала, что святителя Николая никогда не существовало. Вопрос: у кого в Печорском районе есть книги вышеупомянутого Евсевия, чтобы проверить это утверждение? Далее - если историк о ком-то не пишет, это не значит, что этого человека не было. Известно, что Евсевий Самосатский был арианином. Между тем, на Вселенском Соборе святитель Николай дал Арию пощечину. Будет ли писать о нем Евсевий? Сомневаюсь. Я думаю, все дело в том, что святитель Николай не пришел в Пачковский сельсовет зарегистрироваться и не прописался в Печорском горисполкоме. Однако подтверждения того, что святитель Николай и был, и есть, мы знаем.
Как-то в Троице-Сергиевой Лавре, после реставрационных работ, я встретился и разговаривал с одним военным командиром. Он мне сказал так: „Есть ли Бог, не знаю, но что есть святитель Николай - это точно“. И рассказал такую историю: „Во время войны наш корабль подбили в Черном море, и он начал тонуть. Видим - дело плохо. Однако атеистический страх не позволял молиться. И вдруг один из наших матросов предлагает помолиться святителю Николаю - покровителю моряков. Все согласились: встали на колени и, как могли, попросили его о помощи. И тут наш корабль выправляется и плывет, как ни в чем не бывало. Так и принес нас - с пробоиной - прямо до берега. И чудно сказать, я даже не успел приказа отдать, как вся команда бросилась в церковь - поставить по свечке святителю Николаю“.
Вот что рассказал мне военный командир - это вам не Евсевий Самосатский».
«Лучше умру мучеником, но обитель не закрою»
Зима. Мороз. Архимандрит Алипий греется в келье у камина. Приходит келейник: «К Вам гости». Входят двое в штатском. Подают бумагу. Отцу Алипию приказывают объявить на братской трапезе о закрытии монастыря и роспуске братии. Стоит подпись Хрущева. Отец Алипий рвет бумагу и бросает в камин. Двое в штатском бледнеют как полотно: «Что Вы сделали?» Отец Алипий встает: «Я лучше пойду на мученическую смерть, чем закрою обитель».
Монастырь так и не был закрыт.
Сколько в России верующих?
Однажды был большой прием в Псково-Печерском монастыре, устроенный специально для представителей зарубежной прессы. Приехало около 150 корреспондентов самых разных газет, журналов, телевидения. В трапезной монастыря был накрыт праздничный стол, во главе которого сидел отец Алипий со своими помощниками.
Самый бойкий корреспондент одной американской газеты сразу вскочил и на довольно приличном русском спросил:
- Игумен, скажите, сколько у вас в стране верующих?
Алипий спокойно повернулся к одному из помощников и спросил:
- Скажите, сколько у нас в стране население?
- Около 230 миллионов.
- Вот столько у нас в стране и верующих, - ответил Алипий.
- Как! У вас же атеистическая страна?!
- Вера познается в трудные годы. Когда началась война, Сталин в своем первом обращении к народу сказал: «Братья и сестры» (не сёстры -!). Так я каждый день начинаю свои проповеди. Значит, в трудную минуту верят все, значит все верующие.
«Народный» контроль
Как-то народный контроль решил проверить финансовую деятельность монастыря.
- Скажите, а кто вас послал, - спросил Алипий.
- Вот мы, финансовые…
- Нет, у меня есть только один начальник. Это Владыка Псковский, епископ Иоанн. Поезжайте к нему за разрешением, и тогда я вас допущу до своих финансовых бумаг.
Народные контролеры уехали, через пару часов Иоанн позвонил Алипию и попросил допустить контролеров для проверки.
- Звонок к делу не пришьешь, пришлите мне телеграмму, - ответил Алипий.
Телеграмма пришла через час, а еще через час приехала делегация, и тогда Алипий, держа в руках телеграмму, спросил:
- Скажите, вы все коммунисты?
- Да, в основном коммунисты…
- И получили благословение у духовного отца??? У Псковского Владыки??? Ну вот, я сейчас пошлю-ка эту телеграмму в обком партии…
На этом история с финансовой проверкой монастыря и закончилась.
Выборы по-печерски
Как известно, в застойные годы все должны были принимать участие в выборах. Не исключая и монахов Псково-Печерского монастыря. Обычно ящик привозили прямо в монастырь, где и происходил обряд голосования. Но вот новый секретарь обкома, возмущенный неподобающей для чернецов честью, распорядился «прекратить безобразие». «Пусть сами приходят голосовать».
«Прекрасно», - сказал, узнав об этом, архимандрит Алипий, наместник монастыря. И вот наступило воскресенье, долгожданный день выборов. После литургии и братской трапезы монахи выстроились по двое и с духовными песнопениями отправились через весь город на избирательный пункт. Можно представить себе состояние мирных советских граждан, наблюдавших подобное зрелище. Когда же в довершение ко всему монахи начали служить молебен прямо на избирательном участке, чиновники пытались протестовать. «У нас так положено», - ответствовал отец Алипий. Проголосовав, монахи так же чинно, через весь город вернулись в монастырь. В дальнейшем, избирательную урну стали снова приносить на место.
«Научные аферисты»
Очень любил отец Алипий самолично проводить экскурсии по монастырским пещерам. Однажды в монастырь приехала делегация достаточно высокопоставленных чинов, и Алипий повел их в пещеры.
Перед экскурсией он неизменной просил своего келейника намочить носовой платок в аромате сирени. Во время экскурсии по пещерам почти всегда начинали раздаваться усмешки. И тогда Алипий, обратившись к насмешнику, сказал:
Вот вы, молодой человек со средним образованием, не олух, как я слышал. Вот объясните мне - здесь, в шаге от нас, лежит, собственно говоря, разлагающееся тело монаха. А вы суньте нос и понюхайте, - есть запах тления?
Молодой человек начинает что-что невнятно объяснять об особых свойствах ущелья и пещер.
Хорошо, - парирует Алипий, - а теперь нате вам платочек, понюхайте. Узнаете духи? А теперь понюхайте стоящие живые цветы. Узнаете? Вот так. Если бы вы, мерзавцы, были объективны. Мы лишенцы, у нас нет ничего… А вы, вы не научные атеисты, а научные аферисты.
Государственные нищие
Архимандрит Алипий, будучи наместником, мог ответить острым словцом кому угодно. Вызывали его как-то раз городские власти:
- Почему вы не можете навести у себя порядок? Ведь у вас нищие в монастыре!
- Простите, - отвечает отец Алипий, - но нищие не у меня, а у вас.
- Как это у нас?
- А очень просто. Земля, если помните, отнята у монастыря по Святые ворота. Нищие с какой стороны ворот стоят, с внешней или с внутренней?
- С внешней.
- Вот я и говорю, что они у вас. А у меня в монастыре вся братия напоена, накормлена, одета и обута. А коли уж вы так нищих не любите, так вы платите им пенсию рублей по 500. И если после этого милостыню будет кто-то просить - того, я думаю, можно и по закону наказать. А у меня нищих нет.
«Монастырская чума»
Один из самых интересных курьезов до сих пор вспоминают в монастыре. К приезду очередной государственной комиссии по закрытию монастыря архимандрит Алипий вывесил на Святых вратах извещение, что в монастыре чума и в силу этого он не может пустить комиссию на территорию монастыря. Во главе комиссии была председатель Комитета по культуре Медведева А.И. Именно к ней и обратился отец Алипий:
Мне то своих монахов, дураков, простите, не жалко, потому что они все равно в Царствии небесном прописаны. А Вас Анна Ивановна, и ваших начальников - пустить не могу. Я ведь за вас, и ваших начальников на Страшном суде-то и слов не найду, как за вас отвечать. Так что простите, я вам врата не открою.
А сам - в очередной раз в самолет и в Москву. И опять хлопотать, обивать пороги, и в очередной раз побеждать.
Монашеские песни
Когда отца Алипия спросили гражданские посетители (экскурсанты), как живут монахи, то он обратил их внимание на Богослужение, которое совершалось в Успенском храме.
- Слышите, - спросил Алипий.
- Слышим, - ответили посетители.
- Что слышите?
- Монахи поют.
- Ну вот, если б монахи худо жили, то не запели бы, - подвел итог отец Алипий.
Свободный труд
Однажды увидев как верующие в монастыре разделывали клумбочки, оформляли цветники, один из представителей Печорских властей спросил:
- Кто работает у вас в монастыре и на каком основании?
- Это народ-хозяин трудится на своей собственной земле, - ответил Алипий.
Больше вопросов не последовало.
«Побеждает тот, кто переходит в наступление»
«Побеждает тот, кто переходит в наступление», - этот принцип отец Алипий принес еще из мирской жизни, из страшных времен Великой Отечественной. Впрочем, он следовал ему всегда, особенно когда вставал вопрос о несправедливом притеснении монастыря, верующих.
Во время эпидемии ящура отец Алипий объяснял властям, что служение в храме прекращаться не будет, потому что «коровы в храм не ходят, и ни одно учреждение не прекращает своей работы по случаю ящура».
Когда отец Алипий сжег бумагу о закрытии Псково-Печерского монастыря на глазах «государевых посланцев», он повернулся к ним и сказал:
- Лучше я приму мученическую смерть, но монастыря не закрою.
Когда пришли отбирать ключи от пещер, он скомандовал своему келейнику:
- Отец Корнилий, давай сюда топор, головы рубить будем!
После этих слов, видя решимость в глазах отца Алипия, пришедшие обратились в бегство.
«Бес обретет храмину пустую»
Пастырей церкви, прибывающих в обитель, отец Алипий наставлял прилежному служению в своем храме.
- Вот Вы, батюшка, от своего храма уехали, и в вашем храме бес будет служить.
- Как так?
- Бес обретет храмину пустую, - по-евангельски отвечал отец Алипий.
Пройдя всю войну с 1942 года и до Берлина, он стал монахом. Уже на посту настоятеля одного из последних незакрытых русских монастырей он дал бой многократно превосходящему противнику. Дал бой и победил.
Иван Михайлович Воронов, будущий архимандрит и иконописец, родился в 1914 г. в бедной крестьянской семье в деревне Торчиха Московской губернии. По окончании сельской школы в 1926 году переехал жить и учиться в Москву к отцу и старшему брату. По окончании девятилетки два года жил в деревне, ухаживая за больной матерью. В 1932 году начал работать на Метрострое, учился в вечерней студии при Московском союзе художников. А в 1936 году Воронов поступил в изостудию, организованную ВЦСПС, которая в те годы приравнивалась к Академии художеств. В том же году Воронова призвали в Красную армию, где он прослужил два года. За это время Иваном была проведена большая работа по организации изокружков и изостудий при воинских частях Московского военного округа.
Демобилизовавшись в 1938 году, Иван Воронов устроился работать диспетчером и экспедитором на секретном военном заводе №58 им. К. Ворошилова (ныне ОАО «Импульс», на проспекте Мира). Здесь он и встретил Великую Отечественную войну. Завод выпускал бомбы, необходимые фронту. Но когда линия фронта приблизилась к столице, заводское начальство в панике пыталось эвакуироваться, используя служебные машины. Бегство руководителей за Урал, подальше от войны, было обычным явлением осенью 1941 года. Но у Воронова хватило мужества не поддаться всеобщей панике. Молодой диспетчер не позволил использовать заводские машины для бегства начальства, а задействовал их для отправки на фронт бомб.
Беспокоясь за судьбу больной матери, Воронов на несколько дней уехал в родную деревню, а когда вернулся в столицу, то застал завод оставленным. Начальство все-таки убежало! Но на местах остались рабочие, с которыми Воронов решил возобновить производство бомб. Производство велось с риском для жизни. Немцы бомбили Москву, и любое попадание в завод могло превратить его в братскую могилу. Но выпуск бомб не прекращался ни на минуту, недоедающие и недосыпающие рабочие перевыполняли дневную норму выработки на 300%. Как вспоминал сам архимандрит Алипий, «наш военный завод был как бы фронтом и домой с завода уже не уходили».
На фронт Ивана Воронова призвали 21 февраля 1942 года. На войну он уходил не только с автоматом, но и с этюдником с красками.
Продвигаясь с линией фронта, он успевал местным жителям реставрировать иконы и кормил целое подразделение теми продуктами, которые ему давали местные жители за реставрацию икон.
На фронте Иван Воронов создал несколько этюдов и картин, несколько альбомов «боевых эпизодов». Фронтовые работы мастера уже в 1943 г. экспонировались в нескольких музеях СССР.
Командование поощряло «культурно-просветительскую работу среди личного состава части», которую проводил художник, и отмечало умелое выполнение заданий «по обобщению боевого опыта и партийно-политической работы». «Все выполнявшиеся работы товарищем Вороновым носят характер творчества и новизны. В боевой обстановке держал себя смело и мужественно».
Иван Воронов прошел путь от Москвы до Берлина в составе Четвертой танковой армии. Он принимал участие во многих боевых операциях на Центральном, Западном, Брянском и Первом Украинском фронтах. Бог хранил будущего архимандрита, он не получил ни одного ранения или контузии. За участие в боях Воронов был награжден медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией», «За взятие Берлина», «За освобождение Праги», орденом Красной Звезды и знаком «Гвардия». Всего же художник-солдат получил 76 боевых наград и поощрений.
Война оставила неизгладимый след в душе Ивана Воронова: «Война была настолько страшной, что я дал слово Богу, что если в этой страшной битве выживу, то обязательно уйду в монастырь». Став монахом Алипием, архимандритом Псково-Печорской обители, он в своих проповедях неоднократно обращался к военной тематике, часто вспоминал о войне: «Я часто бывал в ночных дозорах и молил Бога, чтобы не встретились вражеские разведчики, чтобы никого не зарезать».
С войны Иван Михайлович вернулся знаменитым художником. Как он сам вспоминает: «Осенью 1945 года возвратясь с фронта, я привез около тысячи разных рисунков, эскизов и этюдов и сразу же организовал в Доме союзов в Москве индивидуальную выставку своих фронтовых работ. Эта выставка помогла мне вступить в члены горкома Товарищества московских художников и дала мне право работать художником. Каждый год я устраивал одну или две индивидуальных или групповых выставки, что показывало мой рост как художника».
Но карьера светского живописца не привлекала его. «В 1948 году, работая на пленэре в Троице-Сергиевой Лавре под Москвой, я был покорен красотой и своеобразием этого места, сначала как художник, а затем и как насельник Лавры, и решил посвятить себя служению Лавре навсегда».
На поступление в Троице-Сергиеву Лавру его родная мать благословила иконой Божией Матери «Утоли моя печали», сказав: «Матерь Божия, пусть он будет беспечальным». И благословение родной матери он увидел действенным. При постриге, когда нужно было определять ему монашеское имя, посмотрел наместник Лавры в Календарь; ближайшее имя, чтобы он был тут же и именинником, оказалось «Алипий», имя преподобного Алипия, знаменитого иконописца Киево-Печерского. По постриге отец Алипий посмотрел сам в Календарь и прочитал перевод своего нового имени: «беспечальный». Поэтому, когда его по телефону пытались пугать представители властей, он отвечал: «Учтите, я - Алипий - беспечальный». И как его небесный покровитель, отец Алипий тоже был иконописцем.
У него не было отдельной кельи. Наместник Лавры показал ему в коридоре место с условием, если отец Алипий к утру за одну ночь сделает себе келью в этом коридоре, то келья будет его. Отец Алипий ответил: «Благословите». И за одну ночь он сделал перегородки, отгороженную келью внутри обил лучинкой, оштукатурил, побелил, устроил пол, покрасил его. А утром наместник Лавры был чрезвычайно удивлен, когда пришел к отцу Алипию и увидел его в новой келье за столом с горячим самоваром.
Вскоре он был удостоен священнического сана, а в 1959 году назначен наместником Псково-Печерского монастыря. Отец Алипий стоял на этом ответственном посту с 1959 по 1975 год.
На плечи его легла тяжелейшая задача: не только восстановить святыни и древности знаменитого Псково-Печерской обители. Но другая задача была еще сложнее – защитить монастырь от закрытия его властями.
Советское время вообще было временем жесточайшего ограничения всех свобод, в том числе и свободы вероисповедания. Сотни тысяч людей, в том числе тысячи священников, монахов и архиереев были казнены властью только за веру и верность Богу. Тысячи храмов были разрушены, остальные закрыты: даже в крупных городах власть старалась оставить открытым только по одному православному храму.
Война заставила власти ослабить давление на Церковь, открыть часть храмов. Но Хрущев начал новый виток борьбы с Церковью. Он обещал показать последнего попа по телевизору. То есть предвкушал нынешние времена, когда телевизор заменит людям Бога, и надеялся дожить до них.
Вот заголовки центральных и местных изданий того времени: «Псково-Печерский монастырь – очаг религиозного мракобесия», «Аллилуйя вприсядку», «Нахлебники в рясах», «Лицемеры в рясах». Противостоять клевете было очень трудно, ещё труднее было сохранить монастырь. В рапортах на имя митрополита Псковского и Великолукского Иоанна архимандрит Алипий подчёркивал: «Газетные статьи, переполненные незаслуженными оскорблениями и клеветой в адрес честных, добрых и хороших людей, оскорблениями матерей и вдов погибших воинов, – вот их «идеологическая борьба» – изгнание сотен и тысяч священников и клириков, причём самых хороших. Сколько их приходит к нам со слезами, что нигде не могут устроиться хотя бы на мирскую работу, у них жёны и дети не имеют на что жить».
Что мог один монах противопоставить аппарату подавления всесильной власти? У него было только одно оружие. Но самое сильное оружие – слово!
Смелость его слов поражает даже при взгляде из нашего либерального времени. Как же поражающе это смелое и твердое слово звучало тогда! Когда ему говорили: «Батюшка, Вас ведь могут посадить…», – он отвечал: «Меня не посадят, я сам их посажу. Никакой вины на мне нет». Еще во время войны он усвоил, что лучшая защита - наступление.
Вот лишь несколько примеров, показывающих, как отражал Отец Алипий нападения властей. Часть историй рассказана монахами, часть стала достоянием народной молвы и поведана печерянами.
Государственные нищие
Архимандрит Алипий, будучи наместником, мог ответить острым словцом кому угодно. Вызывали его как-то раз городские власти:
– Почему вы не можете навести у себя порядок? Ведь у вас нищие в монастыре!
– Простите, – отвечает отец Алипий, – но нищие не у меня, а у вас.
– Как это у нас?
– А очень просто. Земля, если помните, отнята у монастыря по Святые ворота. Нищие с какой стороны ворот стоят, с внешней или с внутренней?
– С внешней.
– Вот я и говорю, что они у вас. А у меня в монастыре вся братия напоена, накормлена, одета и обута. А коли уж вы так нищих не любите, так вы платите им пенсию рублей по 500. И если после этого милостыню будет кто-то просить – того, я думаю, можно и по закону наказать. А у меня нищих нет.
Интервью для «Науки и религии»
В конце шестидесятых два журналиста из «Науки и религии» попытались взять у Алипия разоблачительное интервью.
– Кто вас кормит? – спросили они.
Он показал на старушек. Те не поняли. Отец Алипий пояснил:
– У одной с войны два сына не вернулись, у другой – четыре. И они пришли к нам развеять свое горе.
– Как вам не стыдно смотреть в глаза народа? – другой вопрос.
– Так мы – народ и есть. Шестнадцать монахов – участники войны, в том числе и я. А если понадобится, ноги в сапоги, пилотку на голову: «Явился по вашему приказанию»…
Молитва о дожде
Летом в Псковскую область пришла засуха. Отец Алипий попросил в райкоме разрешения на крестный ход до Пскова, чтобы вымолить дождь.
– А если дождя не будет? – спросил чиновник.
– Тогда моя голова полетит, – ответил отец Алипий.
– А если – будет?
– Тогда – ваша.
Крестный ход до Пскова не разрешили. Монахи молились о дожде в монастыре, а работники райкома иронизировали:
– Вы молитесь, а дождя-то нет!
– Вот если бы вы помолились, дождь обязательно был бы, – разил отец Алипий.
После того, как монахи провели крестный ход внутри монастыря, дожди пошли-таки. Хотя по прогнозам, тучи направлялись в другую сторону.
Защита рогами
Печерские власти вредили по мелкому. Председатель горисполкома как-то летом прислал письмо о том, что монастырскому скоту запрещается выход за монастырские ворота. В ответном письме настоятель предупредил, что тогда «монастырское стадо будет вытеснять туристов, а бык - бодать экскурсоводов, которые фотографируют монахов и вводят в храм роту солдат в шапках в самые ответственные моменты богослужения».
Сказано – сделано. Несколько десятков коров заполонили монастырскую площадь, вытеснив туристов. А когда представитель властей попытался разогнать коров, бык – монахи сами удивились – загнал его на дерево и продержал там до семи вечера.
Победу коровы отпраздновали на пастбище.
Выборы по-Печерски
В советское время все должны были принимать участие в выборах. Не исключая и монахов Псково-Печерского монастыря. Обычно ящик привозили прямо в монастырь, где и происходил обряд голосования. Но вот новый секретарь обкома, возмущенный неподобающей для чернецов честью, распорядился «прекратить безобразие». «Пусть сами приходят голосовать».
«Прекрасно», – сказал, узнав об этом, архимандрит Алипий, наместник монастыря. И вот наступило воскресенье, долгожданный день выборов. После литургии и братской трапезы монахи выстроились по двое и с духовными песнопениями отправились через весь город на избирательный пункт. Можно представить себе состояние мирных советских граждан, наблюдавших подобное зрелище. Когда же в довершение ко всему монахи начали служить молебен прямо на избирательном участке, чиновники пытались протестовать. «У нас так положено», – ответствовал отец Алипий. Проголосовав, монахи так же чинно, через весь город вернулись в монастырь. В дальнейшем, избирательную урну стали снова приносить на место.
Благословение для коммунистов
Однажды два областных финансовых работника прибыли в монастырь, чтобы проверить доходы. Отец Алипий спросил их:
– Кто вас уполномочил?
Предписания на бумаге у них не оказалось.
– Нас уполномочил народ!
– Тогда на завтрашней службе мы попросим вас выйти к амвону и спросим у народа, уполномочивал ли он вас, – предложил отец Алипий.
– Нас уполномочила партия! – уточнили проверяющие.
– А сколько в вашей партии человек?
– 20 миллионов.
– А в нашей Церкви – 50 миллионов. Меньшинство большинству диктовать не может.
В следующий раз финансовые работники пришли уже с предписанием. Отец Алипий ответил им, что несмотря на предписание, он может разрешить проверку только по благословению владыки епархии. Тогда те связались с владыкой епархии и получили «благословение».
– Вы коммунисты? – спросил их отец Алипий.
– Как же вы, коммунисты, могли брать благословение у духовного лица? Я сейчас позвоню в обком партии, вас завтра же из партии выгонят.
Эти «товарищи» больше не приходили.
Русский Иван
Рассказал сам архимандрит Алипий:
«Во вторник 14 мая сего (1963) года эконом игумен Ириней организовал, как и во все прошлые годы монастырской жизни, поливку и опрыскивание монастырского сада дождевой и снеговой водой, которую мы собираем благодаря нами сделанной запруде около беседки, за крепостной стеной. Когда наши люди работали, к ним подошли шесть мужчин, потом ещё двое; у одного из них была в руках мерка, которой они разделяли бывшую монастырскую огородную землю. Он стал ругаться на работающих и запрещать качать воду, говорил, что это вода не ваша, приказывал прекратить качать. Наши люди пытались продолжить работать, но он подбежал к ним, схватил шланг и стал его вытаскивать, другой – с фотоаппаратом – стал фотографировать наших людей…
Эконом сказал этим неизвестным людям, что пришёл наместник, идите и объясните всё ему. Подошёл один из них. Остальные стояли поодаль, фотографируя нас; их осталось трое.
Уходя от нас боком, человек в шляпе сказал: «Эх… батюшка!» Я ответил, что батюшка я – для вон тех людей, а для вас я – русский Иван, который ещё имеет силу давить клопов, блох, фашистов и вообще всякую нечисть».
Топор
Иногда противник вынуждал Алипия прибегать к поистине «черному» юмору. Говорят, когда представители властей пришли к нему за ключами от пещер, в которых лежат мощи святых основателей и братий монастыря, он встретил кощунников при боевых орденах и медалях и грозно закричал келейнику:
– Отец Корнилий, неси топор, сейчас им будем головы рубить!
Должно быть, это было очень страшно – так быстро и безвозвратно они убежали.
Монастырская чума
К приезду очередной государственной комиссии по закрытию монастыря архимандрит Алипий вывесил на Святых вратах извещение, что в монастыре чума и в силу этого он не может пустить комиссию на территорию монастыря. Во главе комиссии была председатель Комитета по культуре Медведева А.И. Именно к ней и обратился отец Алипий:
– Мне-то своих монахов, дураков, простите, не жалко, потому что они все равно в Царствии небесном прописаны. А Вас Анна Ивановна, и ваших начальников – пустить не могу. Я ведь за вас, и ваших начальников на Страшном суде-то и слов не найду, как за вас отвечать. Так что простите, я вам врата не открою.
А сам – в очередной раз в самолет и в Москву. И опять хлопотать, обивать пороги, и в очередной раз побеждать.
Попытка закрытия монастыря
Но самый, наверно, тяжелый момент для отца Алипия настал, когда пришли уже с подписанным приказом о закрытии монастыря. Здесь уже нельзя было отшутиться. Отец Алипий бросил документ в огонь камина и сказал, что готов принять мученическую смерть, но монастырь не закроет.
– Неужели отстоять монастырь было так просто? – спросили мы старейшего жителя монастыря, архимандрита Нафанаила, который хорошо помнил эти события.
– «Просто»? Во всем нужно видеть помощь Богородицы, – строго, с непреклонной верой ответил старец. – Без нее как могли отстоять…
Много сил и средств было вложено о. Алипием в возрождение крепостных стен и башен, покрытие позолотой большого купола Михайловского собора, организацию иконописной мастерской. В 1968 году стараниями о. Алипия был объявлен всесоюзный поиск ценностей ризницы Псково-Печерского монастыря, вывезенных фашистскими оккупантами в 1944 году. Спустя пять лет монастырская утварь была найдена. В 1973 году представители консульства ФРГ в Ленинграде передали их обители.
Не стало о. Алипия 12 марта 1975 года. Шестьдесят один год жития земного, из которых 25 лет составило житие монашеское.