Большая энциклопедия нефти и газа. Понятие о словарном составе языка

Все слова, употребляющиеся в данном языке, образуют его сло­варный состав.

Среди этого большого круга лексических единиц имеется не­большой, но отчетливо выделяющийся круг слов - основной сло­варный фонд, объединяющий все корневые слова, ядро языка. Ос­новной словарный фонд менее обширен, чем словарный состав язы­ка; от словарного состава языка он отличается тем, что живет очень долго, в продолжение веков, и дает языку базу для образования новых слов.

Не следует думать, что слова основной лексики языка (“основ­ного словарного фонда”) отделены “китайской стеной” от прочей лексики; это не так, и непроходимой границы здесь нет. Однако наличие в языке некоторого общеобязательного, основного фонда лексики не вызывает сомнения.

Основной словарный фонд охватывает самые необходимые сло­ва языка. Не надо думать, что это в точности соответствует необхо­димым понятиям или необходимым вещам. С понятиями могут быть связаны разные слова, и вещи могут называться разными словами и в случае нужды переименовываться.

Для обозначения одного и того же в языке может быть ряд синонимов, которые по-разному расцениваются в словарном соста­ве языка и не все входят в основной словарный фонд.

Понятие, связанное с основными документами Советской влас­ти, именовалось декрет , но в 1936 г. по тексту Конституции СССР возродилось слово указ, которое сейчас является основным назва­нием такого рода документов. Значит, слово декрет хотя и выра­жало очень важное понятие в сфере новых социальных отноше­ний Советской власти, но не стало фактом основного словарного фонда.

Следовательно, основной словарный фонд - это совокупность слов, а не “понятий” и тем более не “вещей”, и войти в этот фонд словам не так просто.

Каковы же основные, необходимые для характеристики слов основного словарного фонда определения?

В плане лексикологии можно дать три таких признака, которые дают ответы на вопросы: 1) когда? 2) кому? 3) в каком случае?

На эти вопросы относительно слов основного словарного фонда следует ответить так: 1) всегда (т. е. в продолжение целых эпох), 2) всем (т. е. не только всем носителям данного литературного обще­национального языка, но даже и представителям большинства диа­лектов) и 3) во всех случаях. Последнее требует особого разъясне­ния.

Как мы уже выяснили выше, словарный состав дифференциру­ется по разным признакам, в том числе и по стилистическим. И это очень важно практически.

Теоретическое учение об основном словарном фонде прямо объясняет эту практику. Дело в том, что слова основного словарно­го фонда (в их прямых значениях) - факты нейтральной лексики: их можно употреблять с тем же значением в любом жанре речи (устная и письменная речь, проза и стихи, драма и фельетон, пере­довая статья и репортаж и т. п.) и в любом контексте.

Следует оговориться, что при многозначности слова (а таково свойство почти всех слов основного словарного фонда) не все значения данного слова являются фактом основного словарного фонда. Так, если слово земля приобретает значение “континент” для жителей островов или слово человек приобретает жаргонное значе­ние “человек из ресторана”, то это не факты основного словарного фонда. В основном словарном фонде остаются и живут земля - “terra” и человек - “homo”.

Очень важным вопросом установления состава основного сло­варного фонда любого языка является вопрос о том, что принад­лежит данному языку, как таковому, что обще для группы близ­ких родственных языков и что связывает языки более отдален­ных групп, объединенных в одну семью. Например, для основ­ного словарного фонда русского языка можно привести такие слова:

1) слова только русские: лошадь, крестьянин, хороший, бросать (и все последующие, см. пункты 2, 3, 4);

2) слова, общие для восточнославянских язы­ков: сорок, девяносто, семья, белка, собака, ковш, дешевый (и все последующие, см. пункты 3, 4);

3) слова, общие для всех славянских языков (для общеславянского основного словарного фонда): голова, дом, белый, кидать (и все последующие, см. пункт 4);

4) слова, общие для славянских языков и язы­ков других индоевропейских групп: я, ты, кто, тот; два, три, пять, десять, сто; мать, брат, сестра, жена, муж; огонь, небо, волк.

Следовательно, такие слова, как я, два, мать, огонь, - и общеиндоевропейские, и общеславянские, и общевосточнославянские, и общерусские.

Такие, как голова, белый, кидать, -общеславянские, общевос­точнославянские, общерусские, но не общеиндоевропейские (ср. лат. caput, нем. Kopf, франц. tele, англ. head- “голова”; лат. albus, нем. weiβ, франц. blапс, англ. - white - “белый” и т. п.).

Такие слова, как сорок, белка, собака, - только восточнославян­ские (ср. болг. четиредесять, чешек, čtyřicet, польск. czterdześci; болг. катерица, чешек, veverka, польск. wiewiórka и т. п.).

Такие же слова, как лошадь, крестьянин, хороший, бросать, - только русские (ср. укр. кiнь, селянин, гарний, кидати и т. п.).

Интересно отметить, что не все диалекты данного языка имеют тот же состав слов, называющих те же явления, что и общелитера­турный национальный язык. Так, во многих северных русских диа­лектах белку зовут векшей, а лошадь конем, а в южных волка - бирюком (из тюркских языков).

На примере разных славянских названий “белки” видно, как в одних языках старое общеславянское название сохранено (чешек. veverka, польск. wiewiórka), в других же утрачено и заменено дру­гим (болг. катерица, русск. белка).

Из положения об устойчивости и сохранности основного словарного фонда не следует делать вывод о том, что основной словарный фонд - это древнейшие слова в языке, сохранившие­ся от доисторических времен и общие для всех языков данной языковой семьи. Наряду с древнейшими словами, сохранивши­мися в основном словарном фонде: мать, брат; я, ты; два, пять; волк, огонь, небо и т. п., очень многие слова исчезли (например, вира - “штрафная уплата”, гридница - “парадная комната”, не­известные нам названия “медведя”, “змеи”) или стали достоя­нием диалектов (например, ятры - “жена брата”, орать - “пахать”, векша - “белка”) или особых стилистических пластов словарного состава (очи - “глаза”, секира - “топор”, тризна - “поминальный пир” и т.п.).

Бывает и так, что в прямом значении слово не сохраняется в основном словарном фонде, а в переносных значениях или в со­ставе производных слов надолго удерживается, правда, чаще в сло­варном составе, чем в основном словарном фонде, например: ни зги не видно [из стьга - “дорога”, ср. южновеликорусское стежка, а также стежок, стегать (одеяло) и т. п.], заочное и неологизм “очное обучение” (от око - “глаз”), перстень, наперсток (от перст - “палец”), чревоугодие (от чрево - “живот”), чай (повелительная фор­ма от чаяти - чаи), или в особых терминах: стопа (древнерусское “шаг”), чин (древнерусское “порядок”, “время”, “пора”). Иногда старые слова или их формы “застывают” в собственных именах, которые, как было указано выше (см. § 7), могут сохраняться очень долго, например, в топонимических названиях: Истобки в Черни­говской обл. Украины старое уменьшительное от истъба - “изба” (соответствует современному избенки), Волоколамск, Вышний Волочок (от волок - “пространство между судоходными реками, по ко­торому проволакивались товары”), наволоки - “поемный луг” (ср. пристань на Волге Наволоки); в ономастике: Десницкий (древне­русское и старославянское десница - “правая рука”), Киндяков (диа­лектное киндяк - “красный кумач”, “бумажная набойчатая ткань”, Котошихин), Кокошкин (древнерусское кокошь - “курица-наседка”, ср. укр. кокош - “петух”), Студенецкий (древнерусское студеньць - “колодец”), Твердовский (древнерусское твердь - “ук­репленное место, крепость”).

Все прочие слова вместе с основными образуют словарный состав языка.

Через словарный состав язык непосредственно связан с дейст­вительностью и ее осознанием в обществе. Язык связан с произ­водственной деятельностью человека непосредственно, и не толь­ко с производственной деятельностью, но и со всякой иной дея­тельностью человека во всех сферах его работы.

Прежде чем разъяснить пути изменения словарного состава, следует остановиться на некоторых явлениях, позволяющих более внимательно рассмотреть сам словарный состав в целом и в от­дельных его частях.

Прежде всего, это вопрос об активном и пассивном словаре.

Активный словарь - это те слова, которые говорящий на данном языке не только понимает, но и сам употребляет. Слова основного словарного фонда, безусловно, составляют основу актив­ного словаря, но не исчерпывают его, так как у каждой группы людей, говорящих на данном языке, есть и такие специфические слова и выражения, которые для данной группы входят в их актив­ный словарь, ежедневно ими употребляются, но не обязательны как факты активного словаря для других групп людей, имеющих в свою очередь иные слова и выражения. Таким образом, слова ос­новного словарного фонда - общие для активного словаря любых групп населения, слова же специфические будут разными для активного словаря различных групп людей.

Пассивный словарь - это те слова, которые говоря­щий на данном языке понимает, но сам не употребляет (таковы, например, многие специальные технические или дипломатичес­кие термины, а также и различные экспрессивные выражения).

Понятия активного и пассивного словаря очень важны при изучении чужого (иностранного) языка, однако не следует думать, что между фактами активного и пассивного словаря существует непроходимая стена; наоборот, то, что имеется в пассиве, может при надобности легко перейти в актив (преамбула, вето, бьеф, офи­цер, генерал и тому подобные слова); а наличное в активе - уйти в пассив (нэпман, декрет, нарком и т. п.).

Сложнее вопрос о реальном и потенциальном словаре. Нельзя этот вопрос решать на основании единичной регистрации наличия какого-либо слова в тексте или в устной речи или отсутствия таких случаев.

Письменная регистрация слов, особенно в словарях, может не только запаздывать по тем или иным причинам, но и просто отсут­ствовать на протяжении долгого времени (так, например, глагол шуршать в русском языке существовал очень давно и был даже зафиксирован в письменной речи, но в словарь русского языка это слово попало лишь в 1940 г.).

Но даже если данное слово кто-нибудь и употребил в пись­менной или устной речи, то все же это не становится фактом языка, а остается лишь случаем текста или разговора, не получившим глав­ного качества подлинного явления языка.

Поэтому так трудно найти вразумительный пример потенциаль­ных, т. е. возможных, но реально не существующих слов. Всегда есть опасность, что данное слово, если оно возможно по закономер­ностям данного языка, уже проявилось и употребилось, но только не зарегистрировано (например, притяжательное прилагательное пустелъгин от пустельга, ср. Ольга - Ольгин; или обабление, окрабление от баба, краб, ср. ослабление, ограбление и т. п.).

Однако этот вопрос интересен, прежде всего, потому, что так можно яснее всего понять связь лексики и грамматики. Грамма­тика устанавливает не только нормы изменений слов и способы их сочетаний в предложении, но и конструктивные модели образо­вания слов. Грамматика показывает возможности реализации тех или иных свойственных данному языку образцов или словообразо­вательных схем, лексика же либо их использует (числит в своем составе слова, образованные по данной модели), либо нет; в послед­нем случае и возникает потенциальный словарь в отличие от реаль­ного. И это одно из могущественнейших средств обогащения сло­варного состава не в ущерб языку в целом.

Так, в русском языке грамматика “позволяет” (и даже “обязы­вает”) производить от основ качественных прилагательных сущест­вительные категории абстрактности при помощи суффикса -ость, например: нежный - нежность, сырой - сыростью, п. Это факты реального словаря. Однако слов добростъ, прямостъ, левость и т.п. реальный словарь современного русского языка уже не знает. Но могут ли они быть (раньше они были)? Могут, если будет жизнен­ная потребность в их появлении; это факты потенциального слова­ря русского языка, и русский язык это “позволяет”.

Как и любой ярус языковой структуры, лексика представляет собой систему. Однако именно в лексике установить систему наиболее трудно, потому что если факты грамматики и фонетики (количество падежей в склонении, количество глагольных форм, количество типов предложений; количество фонем и позиций для них и т. д.) ограничены и исчислимы, то “факты” словаря, как мы уже видели, неисчислимы и крайне пестры; все это зависит от того, что лексика - наиболее конкретный сектор языка, а чем менее формальна абстракция, тем труднее понять ее как систему. Однако и лексика системна.

В словарном составе любого языка можно найти различные пласты лексики. Различие этих пластов может опираться на разные признаки.

1. Свое и чужое. Нет ни одного языка на земле, в котором словарный состав ограничивался бы только своими исконными сло­вами. В каждом языке имеются и слова заимствованные, иноязыч­ные. В разных языках и в разные периоды их развития процент этих “не своих” слов бывает различным.

Среди заимствований следует различать, прежде всего, слова, усвоенные и освоенные и слова усвоенные, но не освоенные.

Освоение иноязычных заимствований - это, прежде всего под­чинение их строю заимствовавшего языка: грамматическому и фонетическому. Непривычные грамматически в русском языке сло­ва кенгуру, какаду, пенсне, кашне, сальдо, колибри, чахохбили и т. п. своими “концами” у, е, и не подходят к моделям существительных и поэтому остаются неосвоенными до конца (хотя бы фонетически они и подчинились обычным произносительным нормам русско­го языка [к"əнгурý, кəкʌдý, п’и э нсн, кʌшнэ, кʌл’ибр’и э, чəхʌγб’ил’и э ] и т.п.); слова, содержащие непривычные для рус­ской фонетики звуки или сочетания звуков, также остаются недоосвоенными, например: сlaнг (с чуждым l ), Кёльн (с чуждым соче­танием кё ), Тартарен [тʌртʌрэн] (вместо нормального для русско­го языка [тəртʌрэн]) и т. п., хотя грамматически все эти слова освоены, так как склоняются по обычным русским парадигмам и подходят под нормальные модели русских существительных.

Слова, освоенные в заимствовавшем их языке, делаются “неза­метными”, входят в соответствующие группы своих слов, и их бы­лую чужеязычность можно открыть только научно-этимологичес­ким анализом.

Например, в русском такие слова, как кровать, бумага, кукла (греч.); бестия, июль, август (лат.); халат, казна, сундук (арабск.); караул, лошадь, тулуп, башмак, сарафан, кумач, аршин, кутерьма (тюркск.); сарай, диван, обезьяна (перс.); солдат, котлета, суп, ваза, жилет (франц.); спорт, плед, ростбиф (англ.); бас, тенор (итал.); руль, флаг, брюки, ситец, пробка (голландск.); ярмарка, стул, штаб, лозунг, лагерь (нем.); мантилья (исп.); козлы, коляска, кофта, ле­карь (польск.) и т. п.

Конечно, те иноязычные слова, которые усвоились в заимст­вовавшем языке грамматически и фонетически, не всегда стано­вятся кандидатами в основной словарный фонд, иногда как слиш­ком специальные или специфические по своей тематике и сфере употребления, иногда по своей экспрессивной окраске. Тогда они тоже остаются недоосвоенными, но уже чисто лексически.

Таковы применительно к русскому слова клизма, епископ, их­тиозавр, лизис (греч.); коллоквиум, инкунабула, петиция (лат.); альгамбра (арабск.); кавардак, курдюк, беркут, бакшиш (тюркск.); фу­жер (франц.); бридж, вист, нокаут (англ.); шихта, фрахт, штрейк­брехер (нем.); грот, фок, бугшприт (голландск.) и т. п.

Однако это никак не исключает возможности иноязычным сло­вам войти в основной словарный фонд заимствующего языка; на­пример, в русском языке изба, хлеб (герм.); казна с ее производны­ми (арабск.); табун, башмак, башня (тюркск.); сарай, обезьяна (персидск.); солдат, суп, помидор (франц.); спорт, клуб, футбол (англ.); вахта, ярмарка, лампа (нем.); зонтик, брюки, ситец (голландск.); сбруя, кофта, бляха (польск.); борщ, бондарь (укр.) и т. п.

И даже обычно при этом вытеснение “своего” слова, занимав­шего это место в лексике, в специальный или пассивный словарь. Например, взятое из татарского слово лошадь (< ëîø#äü < алаша am - “маленький конь”, “мерин”) вытеснило слово конь, которое в русском литературном языке стало словом экспрессивным (для ими­тации фольклора, в профессиональной кавалерийской лексике или в высоком стиле). Другие слова, заимствованные из чужих языков, не только не претендуют на вхождение в основной словарный фонд заимствовавшего языка, но остаются именно “чужими”. Значит ли это, что их вообще нет в данном языке? Нет, они “присутствуют”, хотя бы в пассивном словаре (но как раз не в потенциальном, так как они единичны и по грамматическому облику непродуктивны).

Эти слова употребляются по мере надобности, особенно в ху­дожественной и публицистической литературе, для достижения так называемого “местного колорита”; особенно важно сохранение та­ких слов при переводах с чужих языков, где вовсе не все надо переводить, а иной раз необходимо сохранять названия, данные в чужом языке, лишь транскрибируя их. Многие такие “транскрип­ции” получают права гражданства и входят уже в запасной (для специальных нужд) словарный состав. Таковы обычно личные соб­ственные имена (ономастика), названия монет, должностей, дета­лей костюма, кушаний и напитков, обращения и т. д., что при переводе всего остального текста сохраняет “местный колорит” и отвечает мудрой поговорке Гердера: “Надо сохранять своеобразие чужого языка и норму родного” (XVIII в.).

Такие слова и существуют в словарном составе как варваризмы, т. е. иноязычные слова, пригодные для колористического использования при описании чуждых реалий и обычаев.

Имеются они и в русском языке (см. таблицу на с. 144). Такие неосвоенные иноязычные слова выглядят инкрустация­ми, которые даже “писать своими буквами” как-то неудобно, поэ­тому-то они и могут выполнять функцию изображения местного колорита.

Интересно, как Пушкин в “Евгении Онегине” подходил к та­ким варваризмам:

Пред ним roast-beef окровавленный (I, XVI).

Beef-steaks и страсбургский пирог (I, XXXVII).

Как dandy лондонский одет (I, IV).

А вот место, где Пушкин сам комментирует отношение к варва­ризмам:

Никто бы в ней найти не мог Того,

что модой самовластной

В высоком лондонском кругу

Зовется vulgar.He могу...

Люблю я очень это слово,

Но не могу перевести;

Оно у нас покамест ново,

И вряд ли быть ему в чести.

Сейчас слова ростбиф, бифштекс, вульгарный перешли уже в разряд усвоенных, но слово денди и до сих пор, пожалуй, воспринимается как варваризм (чему содействует трудность грамматического освое­ния слова на -и) 2 .

Наряду с заимствованными словами, когда заимствуется прежде всего звуковая сторона слова (хотя порой и с искажениями, особен­но по народной этимологии), а затем его номинативная направлен­ность (слово-название), существуют и иного порядка “заимствован­ные” слова и выражения, когда иноязычный образец переводится по частям средствами своего языка. Это кальки (кальки от французского слова caique - “копия на прозрачном листе”, “под­ражание”).

Кальки возникают обычно книжным путем, это чаще всего бы­вает делом рук переводчиков.

Прямое калькирование иноязычного слова можно пояснить на примере латинского слова objectum и русского предмет, где при­ставкаоЬ- переведена какпред-, корень-ject- как-мет- (от ме­тать) и, наконец, окончание-ит отброшено; в сумме отдельных слагаемых возникло новое слово предмет.

Такого же рода кальки: греческое synedesis, латинское conscien-tia - совесть, латинское agricultura - земледелие, insectum - насе­комое; греческое philosophic. - любомудрие; французское prejuge - предрассудок, impression - впечатление, de

veloppement - развитие, industrie - промышленность; немецкое Begriff - понятие, Vorstel-lung - представление, Auffassung - восприятие, Sprachwissenschaft - языковедение или языкознание и т. п.; кальками с латинского явля­ются наши грамматические термины substantivum - существитель­ное, adjectivum - прилагательное, verbum - глагол (ранее, речь, отку­да adverbium - наречие, а не приглаголие), pronomen - местоимение, interjectio - междометие (в XVIII в. между метие в соответствии с оригиналом), subjectum - подлежащее, praedicatum - сказуемое, са-sus (греческое ptosis) - падеж и т. п.

Несколько иначе надо понимать такие кальки, как француз­ские gout - вкус, trait - черта, influence - влияние. В этих случаях используется уже готовое слово своего языка, но ему придается не имевшее раньше место переносное значение по образцу иноязычно­го слова (таковы же кальки в области терминологии, предложен­ные Ломоносовым: движение, кислота, наблюдение, опыт, явле­ние и т. п.).

Калькированными могут быть и целые выражения (словосоче­тания разного типа), например: взять меры. (prendre les mesures) (взять меры - выражение начала XIX в., в настоящее время - принять меры), присутствие духа (presence d"esprit), коротко и ясно (kurz und gut), целиком и полностью (ganz und volt) и т. п.

Иногда при калькировании возникает недоразумение, когда многозначные или омонимичные слова берутся не в том значении; таково выражение: “Любезнейший! Ты не в своей тарелке!” Гри­боедов, Горе от ума), укрепившееся в русском языке, несмотря на ошибку, отмеченную еще Пушкиным: assiette по-французски не только “тарелка”, но и “положение”. В кальке с французского хладнокровие повинны сами французы, которые спутали в sangfroid омонимы sens - “ум” и sang - “кровь” и стали писать вместо sens froid - “хладномыслие” - sangfroid - “хладнокровие”.

Часто происходит параллельно заимствование и калькирование, причем калька получает более широкое значение, а заимствование более узкое, специальное, например:

Вопрос о допустимости заимствования и использования иноя­зычной лексики всегда вызывал горячие дискуссии.

Ломоносов как ученый, переводчик, публицист и поэт держался такого мнения: “Из других языков ничего неугодного не ввести, а хорошего не оставить”, “Рассуди, что все народы в употреблении пера и изъявлении мыслей много между собою разнствуют, и для того береги свойства собственного своего языка. То, что любим в стиле латинском, французском или немецком, смеху достойно иногда бывает в русском”; античное наследство Ломоносов оценивал очень высоко: “Оттуда умножаем довольство российского слова, которое и собственным своим достатком велико и к приятию греческих красот посредством славянского сродно”". Ломоносов выступал про­тив засорения иноязычием своего языка: “...старательным и осто­рожным употреблением сродного нам коренного славянского языка купно с российским отвратятся дикие и странные слова нелепости, входящие к нам из чужих языков, заимствующих себе красоту из греческого, и то еще через латинский. Оные неприличности ныне небрежением чтения книг церковных вкрадываются к нам нечувст­вительно, искажают собственную красоту нашего языка, подверга­ют его всегдашней перемене и к упадку преклоняют” 2 .

Засорение русского языка галлицизмами изобразил Д. И. Фон­визин в комедии “Бригадир”; Грибоедов это пересыпание речи гал­лицизмами назвал “смесью французского с нижегородским”.

Однако критическое отношение к заимствованиям у некоторых деятелей русской культуры переходило в националистический пу­ризм, например у А. С. Шишкова, В. И. Даля, которые предлагали все заимствованные и уже усвоенные слова заменить своими: не калоши, а мокроступы, не фортепьяно, а тихогромы (Шишков), не синоним, а тождеслов, не атмосфера, а мироколица, колоземица, не гимнастика, а ловкосилие, не эгоист, а себятник, самотник (Даль) и т. п. Нелепость таких предложений очевидна.

В XX в. об употреблении иноязычных слов писал В. И. Ленин:

“Русский язык мы портим. Иностранные слова употребляем без надобности. Употребляем их неправильно... Не пора ли нам объ­явить войну употреблению иностранных слов без надобности? Со­знаюсь, что если меня употребление иностранных слов без надоб­ности озлобляет, то некоторые ошибки пишущих в газетах совсем уже могут вывести из себя... Перенимать французско-нижегород­ское словоупотребление - значит перенимать худшее от худших представителей русского помещичьего класса, который по-фран­цузски учился, но, во-первых, не доучился, а во-вторых, коверкал русский язык. Не пора ли объявить войну коверканью русского языка?” В этом высказывании Ленин выступает не вообще против иноя­зычных слов, а против употребления их “без надобности” и к тому же часто неправильно.

О том, что из чужеязычия следует оставлять без перевода, писал Энгельс:

“Я ограничился тем, что устранил все излишние иностранные слова. Но оставляя необходимые, я отказался от присоединения к ним так называемых пояснительных переводов. Ведь необходимые иностранные слова, в большинстве случаев представляющие обще­принятые научно-технические термины, не были бы необходимыми, если бы они поддавались переводу. Значит, перевод только искажа­ет смысл; вместо того, чтобы разъяснить, он вносит путаницу”.

2. Термины и слова общего языка. Можно классифицировать словарный состав на термины и слова общего языка. При этом надо помнить: 1) что это деление не совпадает с делением на чужое и свое, так как, несмотря на большое количество иноязычных терминов, в языке в качестве терминов очень много и своих слов (спинка, подошва, выключатель, поиск, окрас, ось, треугольник, окружность, надстройка и т. п.); 2) что одно и то же слово может в данном словарном составе существовать и как термин, и как обычное слово (мушка, сапожок, шапка, подошва, слово и т. п.).

В каждом языке имеются свои источники терминологии (меж­дународная лексика, заимствованная национальная, из профессио­нальной и жаргонной речи и т. п.), что связано с историческим развитием промышленности, науки и т. п. у данного народа и что дифференцируется по видам терминологии; так, в русской химичес­кой и медицинской терминологии больше греко-латинских слов, отчасти - арабских; в авиационной - значительный процент фран­цузских, в горнозаводской - немецких и своих из профессиональ­ной речи, в спортивной - английских, в коневодческой - тюрк­ских и т. п.

3. Идиоматическая и неидиоматическая лексика. Это деление касается главным образом обычной разговорной речи, а также язы­ка художественной литературы и публицистики, хотя и в области терминологии встречаются иногда элементы идиоматизма (анюти­ны глазки, капли датского короля и т. п.).

В разных языках источники идиом могут быть различны: так, в английском языке основной источник идиоматики - кокни (т. е. городское просторечие), сленг (профессиональная речь), отчасти биб­лейская и иная литературная идиоматика, тогда как в американ­ском варианте английского языка больше этнографических и про­фессиональных идиом; в русском литературном языке очень богато представлена идиоматика церковнославянского происхождения (ие­рихонская труба; ни аза не смыслит; раздувать кадило; ничтоже сумняшеся; писать мыслете; куролесить), много фольклоризмов и диалектизмов (шутка сказать; ни зги не видно; всяк сверчок знай свой шесток; вынь да положь), различной профессиональной и жар­гонной идиоматики (держи карман шире; разделать под орех; ни дна ни покрышки; попасть впросак; тянуть канитель; положение хуже губернаторского).

И здесь следует помнить, что одно и то же слово и сочетание слов может быть в одном значении идиоматичным, а в другом не­идиоматичным; например, заяцна железной дороге - идиома, а в зоологии - не идиома, то же самое держи карман шире в переносном значении - идиома (когда никакого “кармана” нет), а в прямом - не идиома (когда действительно надо “шире держать карман”).

4. Экспрессивная и неэкспрессивная лексика. К экспрессивной лексике относятся как отдельные экспрессивные слова и сочетания слов (душка, дурак, фефела, косой черт, сивый мерин, пес его знает, ни бельмеса не понимаете, конечно, все междометия), так и случаи особого употребления неэкспрессивных слов и сочетаний (на тебе; вот тебе на; и был таков; смирно!; как пить дать; вот так клюква или фунт).

Большинство приведенных примеров - идиомы, но, во-пер­вых, бывают и неэкспрессивные идиомы (анютины глазки; капли датского короля) и, во-вторых, существуют и экспрессивные слова не идиомы (ax, ox, эй, цыц - всякие междометия, а также слова высокого стиля: чело, очи, кормчий, зодчий, апостол или глашатай “чего”, или такие формы, как сыны, или такие сочетания, как родина-мать).

5. Нейтральная и стилистически окрашенная лексика. В каждом выработанном литературном языке словарный состав распределяет­ся стилистически. Есть слова нейтральные, т. е. такие, которые можно употреблять в любом жанре и стиле речи (в устной и пись­менной речи, в ораторском выступлении и в телефонном разговоре, в газетной статье и в стихах, в художественном и в научном тексте и т. п.). Это прежде всего слова основного словарного фонда в прямых значениях: лоб, глаз, земля, гора, река, дом, стол, собака, лошадь, родина, есть, работать, спать. По сравнению с такими нейтральными, стилистически не окрашенными словами иные сло­ва могут быть или “высокого стиля” (чело, очи, чрево, отчизна, конь, вкушать, почивать), или “низкого” (одёжа, буркалы, котелок, брю­хо, жрать, вздрючка, барахло, шандарахнуть, намедни).

Таким образом, ломоносовская “теория трех штилей” оказыва­ется не только исторически оправданной применительно к русско­му литературному языку XVIII в., но и заключает в себе очень важное теоретическое зерно: стили речи соотносительны, и любой стиль прежде всего соотнесен с нейтральным, нулевым; про­чие стили расходятся от этого нейтрального в противоположные стороны: одни с “коэффициентом” плюс как “высокие”, другие - с “коэффициентом” минус как “низкие” (ср. нейтральное есть, высо­кое вкушать и низкое жрать и т. п.).

В пределах того или другого стиля (кроме нейтрального!) могут быть свои подразделения: в “высоком” - поэтический, риторичес­кий, патетический, “академический”, специально-технический и т. п.; в “низком” - разговорный, фамильярный, вульгарный и т. п.

Для каждого языка бывают разные источники комплектования словаря “высоких” и “низких” стилей.

В русском литературном языке источниками “высокого” стиля могут быть прежде всего славянизмы или им подобные слова (не лоб, а чело, не губы, а уста, не умер, а почил, не родина, а отчизна, не сторож, а страж, не ворота, а врата, не город, а град, не соски, а сосцы, не страдаю, а страждую т. п.); кроме того, в иных жанрах эту роль могут выполнять греко-латинские и иные международные слова (не мир, а космос, не захватчик, а оккупант, не ввоз и вывоз, а импорти экспорт, не преступный, а криминальный, не нарыв, а абс­цесс, не составная часть, а ингредиент и т. п.). Источниками “низкого” стиля могут быть свои исконно рус­ские слова, если место соответствующего нейтрального слова заме­няет славянизм (не одежда, а одёжа, не Евдокия, а Овдотья или Авдотья); если же нейтральное слово свое, русское, то слова “низ­кого” стиля берутся из просторечия, диалектов и жаргонов (не опять, а обратно, не изба, а хата, не девушка, а деваха, не молодой человек, а парень, не есть, а шамать, не глаза, а зенки, не украсть, а свист­нуть, слямзить, стырить, не рассеянный человек, а растрепой и т. п.).

Соответственно, например, в английском литературном языке нейтральный стиль образуют прежде всего слова англосаксонского происхождения, в “высоком” стиле выступают слова французского и греко-латинского происхождения, а в “низком” - слова из слен­га, профессиональной речи и диалектизмы.

Для французского языка XVI в. источником “высокого” стиля был итальянский язык, а для немецкого языка XVII-XVIII вв. - французский. Нормы русского литературного языка XVIII в. в от­ношении распределения слов по стилям подробно описаны у Ломо­носова в “Рассуждении о пользе книг церьковных в российском языке”.

Все изложенное позволяет сделать некоторые выводы о с и с т е м е в лексике.

1) Нельзя описывать систему лексики по тем объектам, которые она называет. Называть лексика может и явления природы, и явления техники, культуры, психической жизни людей; для того и есть в языке лексика, чтобы носитель данного языка мог называть все, что ему надо в его общественной и даже личной практике. Но система называемого должна разойтись по областям называемого, это система предметов разных наук: геологии, ботаники, зоологии, физики, химии и т. д. Тем более что многие объекты могут иметь по нескольку наименований (синонимия), но эти наименования как слова не будут представлять языковой системы.

2) То же следует сказать и о системе понятий, хотя понятия - это не просто предметы действительности, а “слепки” в сознании людей, отражающие систему предметов объективной действитель­ности, но это тоже не слова. Исследование системы понятий, их отношений и их элементов - очень важная задача науки, но от­нюдь не предмет лингвистики.

3) Тем самым “лексическая система языка не имеет ничего об­щего с упорядочением лексики данного языка по предметным (вне-языковым) категориям, как это делается в “предметных”, “темати­ческих” и “идеологических” словарях. Она не может быть сведена к системе “семантических полей” или “лексико-семантических групп”, так как последние являются лишь одним (хотя и достаточно важ­ным) из структурных элементов “лексической системы”.

Эту мысль в более конструктивном плане развивает Ю. Д. Ап­ресян: “...семантическое содержание слова не является чем-то само­довлеющим. Оно целиком обусловлено теми отношениями, кото­рые складываются в сети противопоставлений данного слова дру­гим словом того же поля. По идее и терминологии Ф. де Соссюра, оно обладает не значением, а значимостью”, “...чтобы вернуть лин­гвистике... единство, семантические поля должны быть получены не на понятийной, а на лингвистической основе, не со стороны логики, а со стороны лингвистики...”

4) Все сказанное требует разъяснения. Во-первых, что такое зна­чение и что такое значимость? Значение слова - это отношение слова к обозначаемому им предмету или явлению, т. е. отношение факта языка к внеязыковому факту (вещь, явление, понятие), значимость же - это собственное, языковое свойство слова, получен­ное словом потому, что слово - это член лексической системы языка.

Значимость таких слов, как 1) есть. Т) лицо, 3) кричать опреде­ляется их соотношениями:

1) для есть: вкушать, кушать, жрать, лопать, трескать, ша-мать,

2) для лицо: лик, физиономия, морда, харя, мурло, рыло, рожа, образина, ряшка",

3) для кричать: гласить, вопить, орать, реветь. Значимость слова определяется так же, как и значимость других единиц языка (фонем, морфем...), - по соотнесенности в одном ряду.

Ряд для определения значимости слова называется лекси­ческое поле 1 . Лексическое поле - это не область однородных предметов действительности и не область однородных понятий, а сектор лексики, объединенный отношениями параллелизма (сино­нимы), контраста (антонимы) и сопутствования (метонимические и синекдохические связи слов), а главное, различного рода противо­поставлениями. Только в пределах лексического поля слово может получить свою значимость, так же как и фонема - в своем. Ни в коем случае не следует смешивать понятие контекста (см. выше, § 20) и поля. Контекст - это область употребления слова, речи, а поле - сфера его существования в системе языка.

ЛЕКСИКОГРАФИЯ

Лексикография (лексикография - от греческого lexis - “слово” и grapho - “пишу”) - это научная методика и искусство составления словарей, практическое применение лексикологичес­кой науки, чрезвычайно важное как для практики чтения иноязычной литературы и изучения чужого языка, так и для осознания своего языка в его настоящем и прошлом. Типы словарей весьма разнообразны.

Во-первых, следует различать энциклопедические словари и словари языковые, лингвистичес­ки е.В энциклопедических словарях описываются и разъясняются не слова, а те явления, которые этими словами названы; поэтому в энциклопедических словарях мы не встретим междометий, местои­мений, служебных слов, а также большинства наречий, прилага­тельных, глаголов, которые не являются специальными терминами. Языковые же словари показывают именно слова с их значениями, употреблением, происхождением, грамматической характеристикой и фонетическим обликом.

Во-вторых, бывают словари одноязычные, дву­язычные и многоязычные. Одноязычные словари - сло­вари толковые, в задачу которых входит не перевод, а характе­ристика данного слова в современном языке или же в его истории и происхождении (исторические и этимологические словари).

По своему лингвистическому объекту могут быть словари литературного язык а, где диалектизмы и областные слова встречаются лишь только в тех случаях, когда они отмечены в лите­ратурных памятниках; такие словари обычно преследуют и норма­тивную цель: показать правильное и неправильное употребление слов, их грамматические изменения и произношение. Среди толко­вых словарей следует выделить словари иностранных слов, где да­ются толкования только заимствованных слов.

Особый тип представляют собой “предметные” и “идео­логические” словари, которые группируют слова либо по общности явлений действительности, так в “предметных словарях” дается, например: дом и всё, что в нем (кухня, передняя, спальня, двор с их инвентарем и т. д.), поле, улица, фабрика, учреждение и т. д. также с их инвентарем; или по общности понятий, образую­щих ту или иную область знания, так в “идеологических словарях” дается, например, лексика определенного раздела науки, где слова подобраны и расположены в соответствии с систематикой этих научных понятий. Как уже было выше сказано, эти словари не лин­гвистические, но способные быть лингвистическими пособиями либо с чисто практической целью (как гиды, путеводители, на чем быва­ет обычно построена система словарей-разговорников - это “пред­метные словари”), либо с целью обучения определенной отрасли науки (таковы не только общие “идеологические словари”, но и те терминологические словари разных наук и видов техники, которые построены не в алфавитном порядке, а в систематическом; конечно, в таких словарях, как правило, бывает и алфавитный указатель терминов с отсылками к соответствующим местам систематического указателя).

Бывают специально областные словари, словари тех или иных диалектов, терминологические словари по отраслям техники и науки (в которых всегда есть элемент энцикло­педических словарей); словари синонимов, словари омонимов, словари рифм; существуют также словари идиоматические, фразеологические, “крылатых с л о в” и т. п. Наконец, орфографические и орфо­эпические словари, где нет ни переводов, ни толкований слов, а указывается либо норма написания, либо норма произноше­ния, - это словари чисто прикладного значения.

Наиболее распространенный тип словарей, предназначенных для очень широкого охвата потребителей, - это двуязычные перевод­ные словари, где наряду с краткими лексикологическими и грамма­тическими указаниями к вокабуле (заглавному слову) дается пере­вод данного слова в разных его значениях на другой язык.

Многоязычные словари могут иметь различную целевую уста­новку. Так, в XVIII и начале XIX в. были распространены каталоги языков, где к данному слову подбирались все известные переводы на любые языки; позднее этот тип стал более узким и практичес­ким, объединяя переводы либо на группу родственных языков, либо на группу языков одной географической местности в помощь ту­ризму и путешествиям.

В последнее время появился новый тип словаря -“обрат­ный с л о в а р ь”, где слова расположены не в порядке начальных букв, а в порядке конечных, так, например, в “Обратном словаре современного русского языка” X. X. Бильфельдта слова располагаются так: а, ба, баба, жаба, лабаи т. д. - по обратному алфавиту, т. е. считая с конца слова, а не с его начала. Подобные словари очень полезны для подсчета словарного заполнения грамматических моделей (например, слов с суффиксами-ик-, -чик-, -щик-, -арь-; -ня-, -ба- и т. д.), для фонетической статистики финалей, т. е. концов слов, а также и для поисков нужной рифмы, в чем эти “обратные словари” перекрещиваются с “словарями рифм”. Однако ограничение подачи слова только в основной форме (существитель­ные в именительном падеже единственного числа, глаголы в инфи­нитиве и т. п.) сужает поиски рифмы, которая может быть связана с другими словоформами.

Составление словарей - очень сложная работа. Кроме общелин­гвистических положений о слове, его значениях и употреблении, грамматических и фонетических характеристик, надо знать технику составления словарей и понимать состав словаря;

Словарь состоит из: 1) словника, т. е. подбора вокабул (заглав­ных слов, в немецкой лексикологии это называется Stichworter) со взаимными ссылками и отсылками, 2) филиации, т. е. расчленен­ной подачи значений той или иной вокабулы, 3) стилистических, грамматических и фонетических ремарок или помет к словам и их значениям, 4) иллюстративных примеров, 5) идиоматических и фра­зеологических сочетаний к данному слову и 6) перевода (в разноязычных словарях) или толкования (объяснения - в одно­язычных словарях).

Особо следует оговорить, что взаимно противоположные сло­вари (допустим, русско-казахский и казахско-русский) никак нель­зя мыслить просто как перестановку “правой колонки” (перево­ды) в “левую” (подлинники) и наоборот. Такие словари по слов­нику перекрывают друг друга лишь частично, так как каждый словарь “в подлинниках”, т. е. в вокабулах, исходит из лексичес­кого состава своего языка, а, как известно, лексический состав разных языков (даже близкородственных) не совпадает. Поэтому любой переводной словарь (есть ли уже “обратный словарь” или его нет) должен иметь свой идиоматичный данному языку слов­ник, для чего лучше всего опираться на одноязычный толковый словарь данного языка.

ОСНОВНАЯ ЛИТЕРАТУРА К МАТЕРИАЛУ,

ИЗЛОЖЕННОМУ В ГЛАВЕ II. (ЛЕКСИКОЛОГИЯ)

1. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические сред­ства языка. М.: Наука,1974.

2. АхмановаО.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М.:

3. Учпедгиз, 1957.

4. Звегинцев В. А. Семасиология. Изд. МГУ, 1957.

5. Касарес X. Введение в современную лексикографию / Русский пер. М., 1958.

6. Левковская К. А. Теория слова, принципы ее построения и аспекты изучения лексического материала. М.: Высш. шк., 1962.

7. Лексикографический сборник. Вып. I-VI. М.: Гос. изд-во иностран­ных и национальных словарей, 1957-1963.

8. Покровский М.М. Избранные работы по языкознанию. М.:

9. Изд. АН СССР, 1959.

10. Уфимцева А. А. Опыт изучения лексики как системы. М.: Изд. АН СССР, 1963.

11. Уфимцева А. А. Лексическое значение. Принцип семиологи-ческого описания лексики. М.: Наука, 1986.

12. Цейтлин P.M. Краткий очерк истории русской лексикографии (Словари русского языка). М.: Учпедгиз, 1958.

13. Шмелев Д. Н. Очерки по семасиологии русского языка. М.: Про­свещение, 1964.

14. Шмелев Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.:

15. Наука,1973.

16. Юшманов Н.В. Грамматика иностранных слов // Словарь ино­странных слов, вошедших в русский язык. М., 1933, или Словарь ино­странных слов. М., 1937. С. 689- 728; 2-е изд. М., 1941. С. 797-831.

17. Общее языкознание. Внутренняя структура языка. М.: Наука, 1972.

18. Языковая номинация. Общие вопросы. М.: Наука, 1977.

19. Языковая номинация. Виды наименований. М.: Наука, 1977.

ОСНОВНЫЕ ЯЗЫКОВЫЕ СЛОВАРИ (РУССКОГО ЯЗЫКА)

1. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. 3-е изд.; Под ред. И. А. Бодуэнаде Куртенэ. М., 1903-1909; 4-е изд.;

2. Под ред. И.А.Бодуэна де Куртенэ. М., 1912-1914; 5-е изд. - 1994. Переиздание изд. 2 (1880-1882) - 1935 , 1955, 1980, 1992.

3. Толковый словарь русского языка; Под ред. проф. Д. Н. У ш а к о -в а. Т. 1-4. М.: Гос. ин-т. “Советская энциклопедия”, 1935-1940.

4. Словарь русского языка в четырех томах. Т. 1-4. М.: Гос. изд-во ино­странных и национальных словарей, 1957-1961.

5. Ожегов С. И. Словарь русского языка. 1-е изд. М.: Гос. изд-во ино­странных и национальных словарей, 1949; 6-е изд., стереотипное с 4-го. М.: Сов. энцикл., 1964. Новое изд: Ожегов С. И., Ш в е д о в а Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1992.

6. Словарь современного русского литературного языка. Т. 1-17. М.- Л.: Наука, АН СССР, 1950-1965.

7. Фразеологический словарь русского литературного языка; Под ред. А. И. Ф е д о р о в а. Т. 1-2. Новосибирск, 1991; 2-е изд., 1995.

8. Фразеологический словарь русского языка; Под ред. А. И. М о л о т -к о в а. 5-е изд. М., 1994.

9. Словарь иностранных слов; Под ред. И. В. Л е х и н а, С. М. Л о к ш и н о и, Ф. Н. Петрова, Л. С. Ш а у м я н а. 6-е изд., перераб. и доп. М.: Сов. энцикл., 1964.

10. Бабкин А.М.,Шендецов В. В. Словарь иноязычных выра­жений и слов. Л., 1981-1987. Т. 1. 1981; Т. 2. 1987.

11. Преображенский А. Этимологический словарь русского язы­ка (последнее издание в двух томах вышло в Гос. изд-ве иностранных и национальных словарей. М., 1959).

12. Vasmer M. Russisches etymologisches Worterbuch. T. 1-3. Heidel­berg, 1950-1958; Русское изд. словаря: Ф а с м е р М. Этимологический словарь русского языка / Пер. О. Н. Трубачева. М.: Прогресс, 1964-1973. Т. 1. 1964; Т. 2. 1967; Т. 3. 1971; Т. 4. 1973.

13. Bielfeldt H. H. Rucldaufiges Worterbuch der russischen Sprache der Gegenwart (Обратный словарь современного русского языка). Ber­lin, 1958.

14. Зализняк А. А. Грамматический словарь русского языка. М., 1977.

15. Правильность русской речи. Словарь-справочник; Под ред. С. И. Оже­гова. 2-е изд., испр. и доп. М.: Наука, 1965.

ГЛАВА Ш. ФОНЕТИКА

ЧТО ТАКОЕ ФОНЕТИКА

Речь доступна для восприятия слушающих благодаря матери­альности своих знаков. Знаки эти - звуковые при устном обще­нии и графические - при письменном. Поэтому изучение звуко­вой стороны языка является неотъемлемой частью языковедения. Этот раздел называется фонетикой (фонетика - от греческого phone - “звук”, “звучание”).

Звуковой строй языка - особый ярус в его структуре, и поэто­му фонетика - особый раздел языковедения, имеющий свой осо­бый предмет.

Больше того: не зная фонетики, нельзя понять и современное письмо, нельзя правильно разобраться и в грамматике; так, в школе, где фонетике уделяют очень мало внимания, путают звуки и буквы, а в результате неверно излагают и грамматику, напри­мер, утверждая, что в формах глагола играть и играют одна и та же основа игра- (а конечные части-ть и -ют), на самом деле здесь две разных основы [игра-т"] и [играj-ут], без понимания чего вся система форм глагола получает неправильное объяснение; для правильного же понимания необходимо строго различать буквы и звуки (в данном примере одна буква ю, которая передает два звука [j] и [У]) и уметь понять, из каких звуковых единиц составлены корни, приставки, суффиксы, окончания. Всем известно, что луна, луны, луну - разные падежи, различающиеся между собой. Но чем же они различаются? Тем, что различает звуки [а], [ы], [у], а об этом различии можно узнать только в фонетике.

Фонетика не сразу вошла в науку о языке, несмотря на блестящие достижения в этой области древнеиндийских ученых и удач­ную классификацию звуков у греческих александрийских ученых; в дальнейшем лингвистика мало обращала внимания на звуковую сторону языка. Исключением являются работы француза Кордемуа, видного представителя славянской общественной мысли XVII в. Ю. Крижанича, М. В. Ломоносова (XVIII в.) и некоторых других. Но даже еще в первой половине XIX в. ученые плохо раз­личали звуки и буквы.

Необходимость составлять грамматики туземных языков в ко­лониях, изучение бесписьменных диалектов и сравнительно-исто­рические описания языков и их групп двинули фонетику вперед.

Возникла экспериментальная (экспериментальный - от французского experimental, из латинского experimentum - “опыт”, см. ниже, § 42) фонетика, свя­занная с применением звукозаписывающих инструментов, что по­зволяло не “на слух”, а совершенно объективно наблюдать разли­чия и сходства звучаний по графической записи на закопченной или на ферромагнитной ленте.

Физика, анатомия, физиология, теория пения с разных сто­рон помогали молодой языковедческой дисциплине - фонетике. Однако к концу XIX в. успехи экспериментальной фонетики на­столько поглотили изучение всех остальных сторон звукового строя языка, что фонетику стали рассматривать как естественную нау­ку, не имеющую ничего общего с изучением других сторон языка, подлежащих ведению общественной науки. Выход из создавшего­ся положения был найден в теории фонем, которая, будучи все­цело элементом общественной науки и высшей формой объясне­ния звуковых явлений языка, не отменяет экспериментальных методов, считая их вспомогательным видом исследования.

Мы уже знаем, что материальные знаки языка - звуки (а во-вторых, и буквы) - выполняют две функции: функцию доведе­ния речи до восприятия (звуки - ухом, буквы - глазом) -пер­цептивную и функцию различения значимых единиц языка морфем и слов - сигнификативную. Поэтому следует прежде всего ознакомиться с материальной природой звуков, что необходимо для понимания того, что же мы можем воспринимать органами чувств (ухом).

Словарный состав языка - это все слова, употребляющиеся в данном языке. Словарный состав языка отражает условия жизни народа, уровень его развития, характер занятий. Не удивительно, что у эскимосов до 40 названий для снега, а у арабов чуть не 200 названий для верблюда в зависимости от возраста, пола, породы, величины и т. д. У народов Сибири в языках много слов, свя­занных с охотой, а у жителей островов Тихого океана - с морем и рыболовством и т. д. Чем сложнее хозяйственная,; общественная, культурная жизнь народа, тем богаче словар­ный состав его языка. За годы Советской власти в чукотском, селькупском, якутском и других языках народов Севера появились сотни и тысячи новых слов, так как обогатилась их жизнь, повысилась культура, вошли в быт новые предметы и понятия.

Словари современных развитых языков насчитывают де­сятки и сотни тысяч слов. Так, 17-томный «Словарь совре­менного русского литературного языка», изданный АН СССР, содержит 120480 слов, что, конечно, не отражает всего богатства словарного состава русского литературного языка, так как далеко не все слова попадают в словари. Не вклю­чают в словари слова устаревшие, недавно возникшие, употребляемые на отдельных территориях страны или только отдельными группами говорящих.

Вместе с тем не все слова, приведенные в словаре, изве­стны всем говорящим на данном языке. Например, в «Словаре русского языка», составленном С. И. Ожеговым, почти на любой странице можно встретить неизвестное, мало­известное слово или слово, значение которого понятно, но употреблять которое приходится редко. Это дает основание выделять в словарном составе любого языка две разные группы слов, различающиеся по широте их употребле­ния: активный запас слов (активный словарь) и пас­сивный запас слов (пассивный словарь).

К активному запасу относятся слова, которые гово­рящий не только знает, но и часто употребляет в своей речи. Следует различать активный запас слов, одинаковый для всех говорящих на данном языке, и активный запас слов, свой­ственный лишь отдельным группам населения. Такие слова, как хлеб, дом, окно, есть, ходить, большой, злой, хорошо и т. п., находятся в постоянном активном употреблении у всех говорящих на данном языке; такие же, как лекция, аудито­рия, семинар, зачет, тема и т. п., - только у части населения, например у студентов.

Пассивный запас - это слова известные, но неупотре­бительные. К ним относятся многие термины капилляр - 1) трубка с тонким каналом, 2) тончайшие кровеносные сосуды; каптенармус - должностное лицо, человек, ведаю­щий хранением и выдачей военного имущества и продоволь­ствия; кардиограмма - графическое изображение движений сердца; каротель - сорт моркови и т. п.), устаревшие слова [капище - языческий храм, картуз - бумажный мешочек), слова, эмоционально окрашенные (карачун - смерть, карга- злобная старуха, кацавейка - верхняя женская кофта ста­ринного покроя, слово употребляется сейчас для обозначе­ния плохой, немодной, устаревшей одежды) и т.п.

Границы между пассивным и активным запасом слов подвижны, изменчивы. Одним из показателей повышения культуры речи говорящих является пополнение активного запаса слов, переход слов из пассивных в активные. Деление слов на активный и пассивный запас очень важно при изуче­нии иностранных языков.

С делением на активный и пассивный запас связано и деление слов по сфере их употребления. Есть слова обще­употребительные, т. е. используемые всеми вне зависимости от каких-либо условий: ходить, знать, белый, черный, городу рука, я, кто и т. п., и слова, употребление которых ограниче­но. Это ограничение может быть вызвано разными факторами.

Слова, распространение которых ограничено территориально, называются диалектизмами. К ним относятся, например, известные в Курской или Орловской областях слова: дежа (посуда для теста), карец (ковш для воды или муки), чапля (сковородник), емки (ухват), замашки (конопля), писклята (цыплята), козюля (змея) и т. п.; или слова, характерные для жителей Вологодской области: пестерь, пехтерь (плетеная корзина), ледина (болотистое место), китина (стебли гороха), сиверка (сырая холодная погода), стая (помещение для скота), волоть (ботва свеклы); и т. п.

Слова, употребление которых ограничено пределами ка­кой-то социальной или профессиональной группы, называются жаргонизмами. Например, в речи деревенских ремеслен-j ников (портных, валяльщиков, шерстобитов) отмечались такие слова как: бакры (два), бурма (шуба), кимать (спать)^ кресо (мясо), сары (деньги), ласый (малый), вахно (сукно) и т. п. Жаргонизмы часто проникают в речь школьников, засоряя и уродуя ее.

Особое место в словарном составе занимают слова, упо­требительные только в определенной специальной научной или производственной области. Они называются термина­ми (см. §35).

Слова могут различаться по экспрессивно-стилевой окраске. Есть слова нейтральные, не несущие на себе особой экспрессивной окраски и употребительные в разных стилях речи (лето, дождь, снег, хотеть, белый и т. п.) и еста слова, отличающиеся такой окраской, присущие определен­ным стилям речи, например: русские нега, грезы, зефир, лелеять; немецкие Ross - конь (в отличие от нейтрального Pferd, Gewand - одеяние (в отличие от нейтрального Kleid - платье, одежда); английские brow (чело), billow (волна), couch (ложе), warrior (воин) и т. п. характерны для поэтического стиля. Наоборот, слова злющий, молодчина, лоботряс, хапуга, чепуха, франтить и т. п.; немецкие Mahre (кляча - ср. с нейтральным Pferd), Maul (рот, пасть - ср. с нейтральным Mund) и т. п. употребительны прежде всего в разговорно-бытовой речи и часто имеют фамильярную или даже грубоватую, вульгарную окраску.

В разговорной речи довольно часто встречаемся с так называемыми эвфемизмами (от греческого euphemeo - говорю хорошо, вежливо), т. е. словами, используемыми для замены других, почему-либо нежелательных слов. Теперь эвфемизмы чаще всего заменяют слова грубые, неприличные (вы ошибаетесь вместо лжете, насекомое вместо вошь) или связанные с неприятными ассоциациями (приказал долго жить, преставился вместо умер, кончина вместо смерть и т. п.). В прошлом эвфемизмы были вызваны запретом на слова (табуированием) 1 . У народов, находящихся на ранней стадии общественного развития, была вера в особую силу слова, в то, что произнесение слова может вызвать какие-то нежелательные результаты. В этом случае на слова наклады­вался запрет (табу), и слово заменялось другим. Например, многие народы утратили старое название медведя, так как оно оказалось под запретом, и заменили его различными эвфемизмами; русские - словом медведь - «тот, кто ест мед»; германцы Ваr - «бурый», балтийцы lokus - «лизун» и т. д.

Позднее табуирование слов было связано с различными предрассудками, повериями. Так, возникали эвфемизмы для названия лешего (лесовик, серый в русских говорах), болез­ней (украинское тiтка, т. е. тетка как обозначение лихорад­ки), смерти (отдал богу душу, приказал долго жить в рус­ском) и т. п.

В наше время запрет на слова может быть вызван соблю­дением этикета (норм поведения) и необходимостью сохране­ния военной или дипломатической тайны. Вспомним, как во время войны писали о «боях за город N», «наступлении на энском направлении» и т. п.

Слова, входящие в словарный состав любого языка, могут различаться и по их происхождению. Среди них есть слова исконные, издавна существовавшие в данном языке, попавшие в него из того языка-основы, который был источни­ком данного языка (см. § 66), или образовавшиеся уже в данном языке из его собственного материала (см. § 38), и слова, заимствованные, пришедшие в данный язык из какого-нибудь другого языка (см. § 39).

Наконец, в словарном составе языка можно различать слова по разной степени их устойчивости. Есть круг слов устойчивых, сохраняющихся в течение ряда веков почти без; изменений. Это слова, связанные с выражением круга поня­тий, особенно важных и необходимых в жизни народа, не зависящих или почти не зависящих от культурно-историче­ских условий и их изменений. Сюда относятся названия частей тела человека: голова, рука, нога, глаз, ухо; главней­ших космических явлений: небо, солнце, луна, земля, вода, день, ночь; родства: мать, брат, сестра, сын, дочь; обозначе­ния основных качеств: белый, черный, большой, старый; первичные числительные: два, три, четыре, пять; основные местоимения: я, ты, кто, тот; названия действий: стоять, ходить, говорить и т. п. Такой круг слов-понятий называют" основным лексическим фондом языка. Это весьма устойчивый круг слов. По наблюдениям лингвиста" М. Сводеша и других исследователей за фактами разных языков, оказалось, что за тысячу лет примерно на 200 слов такого типа меняется лишь 30-40.

Наоборот, слова, особенно тесно связанные с конкретно-историческими условиями жизни народа, производством, общественными отношениями, культурой, подвергаются ин­тенсивному изменению. В них наблюдается интенсивный процесс утраты одних и появления других слов.

СЛОВАРНЫЙ СОСТАВ ЯЗЫКА

Словарный состав языка - ϶ᴛᴏ всœе слова, которые употребляются в данном языке.

Но не всœе слова в языке употребляются одинаково часто. В случае если провести исследование и понаблюдать за речью людей, и вообще за использованием слов языка, то скоро можно будет заметить, что в каждом языке существует круг слов, которые употребляются наиболее часто. Это слова основного словарного фонда языка.

Слова основного фонда - ϶ᴛᴏ слова, которые употребляются, во-первых, исторически наиболее долго, то есть на протяжении всœей письменно фиксированной истории языка. Во-вторых, они известны и приняты не только в общелитературном языке, но и в диалектах. В-третьих, слова основного словарного фонда они бывают использованы в любой ситуации любым носителœем. В прямых значениях это слова нейтральной лексики. Слова основного фонда являются материалом для образования новых однокоренных слов.

Основной словарный фонд - это ядро любого естественного языка. В случае если слово не отвечает трем перечисленным выше признакам, но работает в языке – то это слово принадлежит словарному составу языка, но не основному словарному фонду.

К словам основного словарного фонда можно отнести слова: вода, хороший, голова, дом, мать, брат, огонь и прочие столь же распространенные.

К словам неосновного словаря относятся: эмансипация, кузен, аэроплан. Эти слова не соответствуют ни условию долгого существования в языке, ни условию общеизвестности.

Но язык - ϶ᴛᴏ живой духовный организм, он постоянно изменяется, не всœегда заметно для современников, но вполне заметно при рассмотрении исторического процесса, особенно очевидно меняется словарный состав.

Изменение словарного состава в свою очередь тесно связано с частотой употребления слов в языке. Одни слова употребляются часто, другие редко, некоторые становятся достоянием поэзии или исторических книᴦ. В плане частоты употребления всœе слова можно поделить на слова активного и пассивного словаря.

Слова активного словарного запаса - ϶ᴛᴏ слова, которые носитель языка не только знает, но и сам употребляет.

Как правило, активный словарь составляют слова основного фонда языка типа хлеб, сон, белый, день, ходить и другие не менее значимые. При этом этими словами активный словарь не исчерпывается, так как в нем есть и новые словарные единицы.

Новые слова входят в активный словарь потому, что язык отражает реальность жизни, а она меняется очень быстро, особенно в последнее время. Следовательно, в языке появляются новые слова, впрочем, новые слова создаются крайне редко, а чаще заимствуются из других языков вместе с понятиями. Новые слова активно работают в языке, но они не принадлежат основному словарному фонду.

Каждый отдельный человек имеет свой индивидуальный активный словарь. Индивидуальный активный словарь различен у всœех людей. В этом плане хорошей иллюстрацией является чтение литературы на иностранном языке. Когда мы читаем что-нибудь на русском языке, мы редко замечаем, что у разных писателœей разные любимые слова и выражения, мы вживаемся в авторский язык без усилий. Когда же мы начинаем читать более-менее сложную книгу на иностранном языке, то нам приходится обращаться к словарю, чего не всœегда хочется делать. Но, в случае если мы терпеливо читаем, запоминая слова из словаря, то скоро мы замечаем, что в словарь нужен всё реже и реже, потому что слова мы знаем. Через неĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ время книга будет читаться легко, и другие книги того же автора тоже легко будут читаться. Но стоит взять книгу другого автора, и опять нужно будет смотреть слова в словаре. Суть дела в том, что мы имеем дело с индивидуальным авторским словарем. Как только читатель входит в русло словарного запаса автора, чтение становится легким.

Это не более чем иллюстрация общего явления, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ менее заметно в устной речи. Даже человек с самым богатым словарным запасом имеет ограниченный набор активно употребляемых слов.

Активный словарь языка (не индивидуальный) тоже состоит из ограниченного числа слов общих для всœех групп населœения, главная черта активного словаря состоит в том, что его слова постоянно у кого-то на языке.

Активному словарю противопоставлен пассивный словарь , который в свою очередь, тоже должна быть индивидуальным и общеязыковым. Пассивный словарь индивидуума - ϶ᴛᴏ совокупность лексических единиц, которые отдельный носитель языка понимает, но в спонтанной речи не употребляет. Такие слова составляют в языке большинство. Это термины самого разного назначения, экспрессивные выражения, слова устаревшие, слова из поэтических произведений, слова из художественной литературы и заимствованные из других языков.

В общеязыковом понимании к словам пассивного состава относятся лексические единицы, употребление которых ограничено из-за редкости называемых ими явлений или ограничено особой сферой употребления или ограниченно территориально в сравнении с общей территорией распространения языка. Граница пассивного и активного словарей подвижна. К примеру, слово аэроплан было у всœех на устах в двадцатые годы, а теперь это слово пассивного словаря.

Переводчикам, понимание вопроса о пассивном и активном словаре жизненно крайне важно. При изучении иностранного языка нужно помнить, что с одной стороны между словами активного и пассивного словаря не стоит непроходимая преграда, то есть слова легко переходят из одного словаря в другой. К примеру, слова комок, кооператив, комсомолец, талоны , ваучер , которые были в активном словаре в начале 90-х, теперь в пассиве. Слова же типа распродажа, скидка, раскрутка не были в активном словаре, а теперь их частота употребления растет.

Переводчикам следует быть в курсе того, какие слова иностранного языка более часто употребляются, а какие нет, и не забывать обновлять свой словарный запас, чтоб их речь была более естественна.

В этой связи важно отметить, что слов упрощенного языка типа “basic English” полезны только на определœенном этапе, но бывают даже вредны для человека, который серьезно изучает язык. Всегда следует обращать внимание на год издания таких списков слов, чтоб они не устарели. Переводчику крайне важно наращивать свой словарный запас постоянно, в т.ч. и на самом современном оригинальном материале. Знание языка на профессиональном уровне и умение объясниться это не одно и то же.

НЕОЛОГИЗМЫ И ОККАЗИОНАЛИЗМЫ

Основными причинами перехода слов из активного словарного запаса в пассивный и наоборот является устаревание слов и появление новых, как мы уже рассмотрели. Но в целом движение слов в языке - ϶ᴛᴏ более широкое явление и мы его общих чертах рассмотрим.

Неологизмы - ϶ᴛᴏ слова созданные для обозначения новых явлений жизни, новых предметов или понятий. Языки постоянно пополняются неологизмами, которые возникают двумя основными путями. В первую очередь, они возникают в результате словообразования, к примеру, водолазка . Во-вторых, новые слова приходят в язык через заимствование из других языков вместе новыми понятиями, к примеру, дизайн, компьютер .

Есть еще особый вид неологизмов - это семантические неологизмы . Семантическими неологизмами называются старые слова, у которых появились новые значения: стенка, платформа, дворник, дипломат, шпильки.

Кроме неологизмов в языке существуют окказионализмы - это новые слова, созданные для конкретного частного случая без перспективы стать достоянием языка, к примеру:

Пушкин писал: ʼʼИ стало мне тогда, друзья,

И кюхельбекерно, и тошноʼʼ.

Нередко окказионализмы создаются детьми: ʼʼприкнопитьʼʼ к стене. Это пример стихийного словообразования по продуктивной модели. Иногда может использоваться заимствованный, непродуктивный словообразовательный суффикс от слов принцесса, баронесса , тогда получаются слова типа критикесса, аспирантесса .

От неологизмов окказионализмы отличаются тем, что неологизмы могут устаревать с течением времени, так как они являются фактом языка, а окказионализмы всœегда свежи и оригинальны - ϶ᴛᴏ разовые слова, что заключается и в их названии occasional.

Слова-неологизмы вступают в системные отношения с другими словами, они бывают синонимами, антонимами и омонимами.

В свою очередь окказионализмы живут лишь в том контексте, в котором они родились, и сохраняют свою связь с автором. Οʜᴎ не входят в общенародный язык. В устной речи они отмирают, сыграв свою роль. Окказионализмы играют в языке, прежде всœего, стилистическую роль.

Роль же неологизмов - назывательная. Неологизмы воспринимаются носителями языка как самостоятельные значимые слова и живут в языковой среде вне связи с их автором. К примеру, слово промышленность , широко употребимое в современном языке, впервые придумал Н.М. Карамзин, но никто, кроме специалистов, не помнит этого, потому что слово промышленность имеет ценность вне зависимости от автора. Слово же кюхельбекерно связано именно с Пушкиным, и значение его даже не совсœем понятно.

В 60-е годы русский язык пополнился такими словами, как космодром, луноход, прилуниться, космофизика, космобиолология и т.п. Слово спутник известное как летательный аппарат является семантическим неологизмом, который употребляется, чем старое значение идущий рядом.

Итак, нетрудно заметить, что язык легко пополняется новой лексикой, но при изучении языка нельзя забывать и противоположные явления, связанные с движением лексических единиц - это устаревание слов и выход их из активного употребления. Выделяется два вида устаревших слов - это архаизмы и историзмы.

Историзмы - ϶ᴛᴏ слова, называющие предметы и действия, которые были известны нашим предкам, но вышли из употребления в современных условиях жизни, к примеру, алебарда, пищаль, секира, остроᴦ.

Архаизмы - это слова, называющие вещи и понятия, которые остались в языке, но названия их заменились другими, более современными словами, к примеру, сей, зело, отрок, мысливый.

Архаизмы могут отличаться от современных слов лишь некоторыми звуками: очень, вран, пиит, град . Есть слова, которые в прошлом имели иное ударение, к примеру, слова символ, сударь и призрак. В прошлом они имели ударение на втором слоге и звучали как симвóл, судáрь, призрáк . Такие устаревшие слова называются акцентными, или акцентологическими архаизмами. Мы часто не замечаем перемен в языке, потому что жизнь чересчур коротка, чтоб проследить такие процессы, но с исторической точки зрения всœе изменения имеют важное изменение.

Существуют в языках морфологические архаизмы , такие слова архаичны по своей морфемной структуре, к ним относятся слова понятные современным носителям языка, но очевидно старые, к примеру, свирепство, нервический, рухнулся. Такие слова можно встретить в произведениях Ф. М. Достоевского.

Бывает, что внешность у слова вполне современна, но архаично его значение: позор сейчас значит бесчестье, раньше означало зрелище.Слово возмутительный также поменяло своё значение со времен Пушкина, к примеру, фраза ʼʼСхвачен был башкирец с возмутительными листамиʼʼ, подразумевает листы, призывающие к восстанию в прямом смысле, а не листы с содержанием, вызывающими эмоционально отрицательную реакцию.

Вместе с исчезновением некоторых видов одежды ушли из нашего языка такие слова, как армяк, кафтан, камзол , теперь их можно встретить только в исторических описаниях. С ходом истории ушли из повсœедневного языка такие слова как подать, оброк, барщина .

Вытесняемые слова не исчезают бесследно, они сохраняются в литературе прошлого, используются в исторических описаниях. Поэты нередко прибегают к архаизмам, придавая стихам высокую, торжественную окраску:

В голубой далёкой спаленке,

Твой ребёнок опочил . (Блок)

Архаизмы используются и в шутку: ʼʼУста жуютʼʼ .

Очень важно для переводчиков улавливать разницу значений и учитывать её как в родном, так и в иностранном языке.

Говоря о словарном составе языка, кроме вопроса об активном и пассивном словаре, следует затронуть вопрос реальном и потенциальном словаре языка. Любой язык, прежде всœего, состоит из слов, которые, несомненно, входят в словарный состав языка - ϶ᴛᴏ почти любое слово, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ первое придет вам в голову. Но существуют и так называемые потенциальные слова. Οʜᴎ представляют из себяявление, не реально существующее, но абстрактное. И, тем не менее, они есть. Эти слова, которые не существуют в реальности, но которые готовы появиться в любое время при первой крайне важно сти, чтоб назвать что-то новое или чтоб назвать что-то старое по-новому. К примеру: прямость, добрость, кривота͵ ходун и так далее. В словарях этих слов нет, вы едва ли скажете их в речи сами, так как они не существуют, но они могут образоваться по какой-нибудь рабочей словообразовательной модели, типа -сть – дурость, -ота –красота͵ - пластун – ходун. Этих слов нет в словарном составе, но они готовы возникнуть в любое время по мере крайне важно сти, и представляют из себячасть того богатства, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ дает любому живому языку выразить любую человеческую мысль.

Хотя словарный состав языка этих слов не знает, но они уже готовы к употреблению, в случае если им будет что называть. Потенциальные слова перечислять бессмысленно, так как им нет числа в двух смыслах, во-первых, они не существуют, во-вторых, они бывают созданы в неограниченном количестве. В связи со специфичностью потенциальных слов, рассмотрение их не ограничивается рамками лексикологии, где каждое слово имеет смысл, а находится на стыке лексикологии грамматики, точнее, той части грамматики, которая отвечает за словообразование.

Язык - ϶ᴛᴏ живой организм, настолько он разнообразен и богат. Он так же безграничен как человек с его индивидуальностью и не всœегда открытыми способностями.

Лекция десятая

ГРАММАТИКА

ОБЩИЙ ОБЗОР ПРЕДМЕТА ГРАММАТИКИ

В самом начале курса мы говорили о триединстве: язык – человек – мысль, о том, что это неделимое единство. По этой же аналогии можно и сам язык поделить на три базовых компонента͵ которые будут организующими частями любого языка. В первую очередь, это звуковая система языка. Второй компонент - ϶ᴛᴏ лексико-фразеологическая составляющая. Третья сторона языка - ϶ᴛᴏ грамматика.

Мы будем изучать грамматику не с исследовательской позиции, но с практической точки зрения, чтоб у нас была базовая схема работы языка, то есть схема взаимодействия составляющих элементов любого человеческого языка. Мы будем смотреть на грамматику с позиции практического освоения языков, чтоб в будущем вы могли подступиться к самостоятельному изучению языков или были способны самостоятельно совершенствовать ваши знания в области лингвистики и иностранных языков в частности. Конечная цель любого серьезного обучения - ϶ᴛᴏ способность к самосовершенствованию, в нашем предмете - это понимание механизмов работы языка.

Грамматика как раздел языкознания изучает всю незвуковую и нелœексическую структуру языка, то есть всё, что не связано непосредственно со звуками и лексическим значением, рассматривается в области грамматики. Грамматика представляет собой строевую основу языка . Посредством грамматики связываются части слов - ϶ᴛᴏ образование форм слов и словообразование, слова в свою очередь связываются в словосочетания и предложения. Из чего, в общем, язык и состоит.

Итак, грамматика - ϶ᴛᴏ связующая составляющая языка. В случае если представить себе дом, построенный из кирпича, металла, стекла, дерева, бетонных плит, утеплителя и так далее, то материал, из которого сделаны кирпичи и прочие материалы – можно уподобить звуковой стороне языка. Сами кирпичи, плиты, сваи, стекло - ϶ᴛᴏ слова разной формы и свойств. В этом сравнении грамматика будет связующим элементом между частями - это раствор между кирпичами, гвозди между досками, уплотнитель. И не только это, но это и форма кирпичей и плит, чтоб они прилегали, взаимное расположение кирпичей, плит, досок чтоб они осмысленно приставлялись друг к другу и были на своём месте.

Представьте себе строение, в котором, одна плита боком, другая прилеплена как-то наискось, третья без смысла приклеена к крыше, оконная рама со стеклами прикреплена к стене и так далее. Доски навалены кучей, а гвозди вбиты в утеплитель. Это будет просто нелœепо. Даже если будут кирпичи хорошего качества, в случае если будет дорогое стекло и всё прочее, дом всё равно будет никуда не годен, в случае если только это дом, а не куча мусора.

Трудно даже привести пример нелœепых ошибок, которые могут иметь место, в случае если действительно пробовать говорить без грамматических правил. Хотелось придумать пример из головы, но это невозможно, потому что знания ставят границы воображению. Нелœепые грамматические конструкции, которые может придумать человек, так или иначе будут иметь грамматическую форму, потому что наше сознание пытается приложить смысл даже вымышленным словам.

В реальности же можно слышать от носителœей английского языка, что они иногда не понимают, что им хотят сказать. Слова всœе известны, а смысла воедино не соберешь. Дело в грамматике, потому что смысл совсœем потерян или искажен, так что может ввести в заблуждение.

Каждый язык имеет свой уникальный грамматический строй, хотя некоторые языки имеют очень схожую грамматическую структуру. Грамматика - ϶ᴛᴏ наименее подвижная составляющая языка, хоть она и меняется со временем.

В случае если сравнить диалекты Германии и России или разные варианты английского языка, то станет очевидно, что более всœего подвижны фонетика и лексика, а грамматика остается относительно стабильной, хотя, конечно, и она со временем меняется.

Как же работает и грамматика? Вот простой пример: понятие множественности в языке. Без него не обойтись. Множественность можно выразить дополнительными словами - ϶ᴛᴏ лексический способ выражения, а можно при помощи окончания - ϶ᴛᴏ грамматический способ: не один рубль – рубли. В первом случае слова выразили понятие множества, а во втором - грамматика. Окончание – и - это показатель множественности.

Грамматика может указывать на отношения времени, количества, множественности, направленности действия, отношения говорящего к сообщению, завершенность и так далее. Совокупность однородных внутренне противопоставленных грамматических явлений называются грамматическими категориями. К примеру, отношения количества. Один и несколько – эти понятия едины по отношению к количеству, но противопоставлены по взаимоисключающему значению. Либо один - либо несколько. Так же и время, либо сейчас, либо потом, либо раньше. Такие объединœения однородных языковых значений, выраженных грамматическими средствами, называются грамматическими категориями.

Бывают общие грамматические категории и частные категории. Общие категории - ϶ᴛᴏ части речи. Частные категории включают число, род, падеж, лицо, время, наклонение, собирательность, модальность, залог и так далее. Мы не будем их всœе перечислять. Следует только сказать, что в некоторых языках грамматической категорией является вежливость или неясность источника информации.

Грамматическая категория предполагает, что какая-либо информация вплетается прямо в ткань языка и пронизывает всю речь. В разных языках грамматические категории имеют свои особенности, а в некоторых есть такие, каких нет в других. К примеру, грамматический род - это неотъемлемая часть русского языка, но эта категория не существует в английском языке.

С другой стороны, определœенность это грамматическая категория в английском языке, там она выражается артиклем, а в русском языке определœенности как грамматической категории нет. В русском языке определœенность - ϶ᴛᴏ лексическое явление.

Грамматические категории работают на противопоставлении: либо одно, либо другое. Когда окончание прилагательного в русском языке показывает, к какому роду относится существительное, то работает принцип либо, либо, либо, к примеру, красн-ый , красн-ая, красн-ое. В случае если прилагательное будет женского рода, то не будет уже мужского или среднего. На схожем принципе строится кибернетика, но язык многограннее, чем кибернетика, потому что работает не только по принципу единица – ноль, но охватывает сразу несколько аспектов и не полностью подчиняется законам логики.

Отделить грамматику от языка невозможно. Выделœение грамматики - ϶ᴛᴏ дело условное, нельзя же отделить форму кирпича от глины, из которой он сделан. Материал нельзя отделить от формы, когда они составляют один предмет. Особенности желœеза как материала позволяют делать иглы, чтоб шить. Такой материал как морковь не позволит сделать из себя иглу, чтоб шить, потому что материал и форма взаимно обуславливают друг друга. Также и грамматика переплетается с фонетикой и лексическими значениями в каждом языке, по-разному. По этой причине одно и то же значение в разных языках может выражаться то грамматическими, то лексическими средствами. Как уже говорилось, в русском языке определœенность выражается лексическими признаками, а в германских языках – лексическими.

Наиболее общими и необходимыми категориями в грамматике любого языка являются части речи. С их описания начинается описание любого языка. А описание языка крайне важно для его изучения и преподавания. В каждом языке части речи образуют единую систему, в которой они и взаимосвязаны, и отделœены друг от друга одновременно.

К примеру, глагол и существительное связаны в языке, потому что заключены в рамки одной системы, но они и отделœены, потому что противопоставлены в рамках той же системы. Язык не может обойтись без слов, называющих предметы и действия, значит, слова эти взаимодействуют внутри одной системы, но эти слова имеют разные формальные признаки, и разное назначение этим они отделœены. Как глагол без существительного, так и существительное без глагола обойтись не могут.

Части речи неравноправны. Самую важную информацию дают имя существительное и глагол. Но информация, которую они несут, нуждается в уточнении. Для этого существуют прилагательные, числительные и наречия.

Глагол – важнейшая часть речи – имеет категорию времени, лица, вида, залога, числа и в разных языках некоторые другие особенные категории, которых мы не знаем.

В случае если падеж существительного зависит от его роли в предложении, то падеж прилагательного повторяет падеж существительного; от существительного же зависит род и число прилагательного, то есть существительное и прилагательное согласуются. Иногда прилагательные могут превращаться в существительные, к примеру, столовая, больной , но тогда они попадают в категорию имени существительного и подчиняются их законам.

Числительные – эта часть речи, которая определяет количество. Мы то и дело что-нибудь считаем: часы, минуты, выученные английские или немецкие слова, деньги и так далее, а между тем имя числительное включает в себя лишь несколько десятков слов, которые могут назвать бесконечное количество чисел.

Причастие, деепричастие, наречие – всœе части речи имеют свои грамматические признаки, но подробное их рассмотрение не входит в наши планы. Наша цель - рассмотрение практических вопросов.

Рассматривая вопросы грамматики, всœегда следует помнить, что общая цель грамматических категорий одна – они отвечают за связи слов в языке и играют организующую роль.

Язык - ϶ᴛᴏ живое явление, а наше знание о нем - ϶ᴛᴏ результаты наблюдения за сложнейшим подвижным организмом. Ни для кого не секрет, что наблюдатель никогда не охватывает взглядом всœего, что находится в поле зрения. Также и самые талантливые ученые никогда не видят полной картины взаимосвязи элементов в языке. По этой причине никакое описание языка не может считаться полным, точным или окончательным.

Вне практической плоскости, типа преподавания, перевода, изучения иностранных языков или восстановления древних мертвых языков, лингвистику в значительной мере можно считать искусством, не меньше, чем наукой. Используя выше сказанное как вступление, мы перейдем к вопросам общего грамматического устройства языков.

СИНТЕТИЧЕСКИЕ И АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЯЗЫКИ

Немецкий философ Мартин Хайдеггер говорил, что язык - ϶ᴛᴏ дом бытия, пронизанный его строем; через язык постигается само бытие.

Мысль о доме является уже знакомой нам аллегорией. Аллегория - ϶ᴛᴏ когда абстрактные понятия объясняются категориями обыденной жизни. И вот можно представить себе: язык - ϶ᴛᴏ дом где есть крыша, двери, окна, полы, всё, что присуще дому - ϶ᴛᴏ его внешняя сторона. Дом нужен для того, чтоб было, где укрыться от непогоды, принять гостей, отдохнуть - ϶ᴛᴏ назначение дома, то есть его сущность. Можно представить себе язык, как подобие дома, состоящего из звуков, слов, предложений, которые связаны общими правилами. Это внешняя сторона. Язык нужен для того, чтобы в нём могли жить и работать наша душа и разум. Это смысл существования языка. Чем не сходство языка и дома?

Языки отличаются друг от друга, как дома. Но как бы ни были различны языки, они всœе совершенны. Все языки способны к развитию. Любой естественный язык имеет достаточно средств, чтобы выразить любую человеческую мысль.

Слова языка можно уподобить строительному материалу языка, грамматические связи – методам присоединœения строительных блоков, чтобы дом стоял.

Как нельзя по принципу вигвама построить кирпичный дом, так же нельзя грамматическими средствами одного языка соединять слова другого языка, особенно если эти языки принципиально разного строя, и если эти языки имеют разные грамматические категории, разные части речи или вообще не имеют частей речи в нашем понимании.

Ведь в мире есть языки, в которых одно и то же слово выступает в разных функциях, исходя из места в порядке слов. Тогда внешне одна и та же форма слова приобретает разные грамматические значения, выступает в предложении то в роли подлежащего, то сказуемого, то дополнения. К примеру, в английском языке слова, как правило, могут выступать в разных ролях: The pilots pilot regularly. С лово pilot в данном контексте имеет два разных значения - ϶ᴛᴏ пилоты, управляющие самолетом, и это пилотирование, действие, непосредственно связанное с управлением самолётом. Каждое из этих значений, как на фотоплёнке, проявляется в контексте речи в предложении. Слова также могут проявляться в словосочетаниях исходя из позиции среди других слов. В речи слово в дополнение к лексическому значению обретает ещё и грамматическое значение и становится членом предложения. Но слово pilot формально не является частью речи, оно не имеет внешних определителœей принадлежности. В то же время в английском языке есть слова, которые можно определить как части речи, к примеру, development или worker, потому что они имеют окончания.

Системы грамматических связей в языках различны, и, как правило, нельзя грамматическими средствами одного языка объединять слова другого языка. Можно, пожалуй, кое-как построить совсœем уж элементарную фразу, к примеру, русскую фразу средствами английской грамматики. Это ещё как-то возможно. В конце концов, между русским и английским языком много общего. Оба эти языка принадлежат к семье индоевропейских языков.

Давайте возьмём английскую фразу: I see Ivan in the yard every day. По-русски это будет: Я вижу Ивана во дворе каждый день. Русские слова с английскими средствами грамматики дадут что-то типа: Я видеть Иван в данный двор каждый день.

В принципе понятно. Мы можем как-то переложить и понять русские слова, положенные на английские грамматические связи, потому что это языки всё-таки близкие, и потому что мы знаем основы английского языка, да и фраза сама по себе простейшая. Другое дело, в случае если бы мы взяли слова китайского языка, сложили бы их средствами финской грамматики и попросили бы кубинца разобрать написанное, дав ему китайско–испанский словарь. Трудно представить, что бы получилось, потому что испанский, китайский и финский - ϶ᴛᴏ три языка разных языковых семей. Между ними мало общего, и у них разные способы выражения грамматических отношений.

Поскольку всякая грамматическая категория имеет своё значение и способ выражения этого значения, грамматические системы разных языков могут иметь различия и сходства по разным грамматическим признакам. К примеру, по признаку категории рода имени существительного русский и немецкий языки схожи между собой, так как оба эти языка имеют род, но они противопоставлены английскому языку, который не имеет грамматической категории рода. Это было сравнениепо наличию и отсутствию грамматической категории. В свою очередь русский и немецкий языки противопоставляются по способу выражения грамматического рода имён существительных. В русском языке род определяется окончанием слова или родом прилагательного, к примеру, добрый папа . В немецком языке главный определитель рода - артикль. Языки объединœены одинаковыми категориями, но разделœены способами их выражения.

Τᴀᴋᴎᴍ ᴏϬᴩᴀᴈᴏᴍ, приступая к изучению языка или его исследованию, мы должны принимать во внимание, что нам предстоит не только выучить слова изучаемого языка, но и систему связей слов в изучаемом языке, то есть грамматические значения и способы выражения этих грамматических значений.

Представьте себе картину, что я знаю только два слова на языке, знаю ли я язык? Haende hoch и how do you do? - ϶ᴛᴏ не знания языка. Человек может знать сотню слов и не уметь объясняться.

Говоря на родном языке, человек, как правило, не задумывается о грамматическом строе. Можно прожить жизнь и не узнать, что существует грамматика. Мы с вами в какой-либо мере владеем каким-либо иностранным языком. Но часто ли мы думаем о выражении грамматических значений? Едва ли. При изучении иностранного языка в детстве всё получилось как-то само собою с течением времени. В школе с годами мы запомнили что-то, научились фразам, возможно со временем постигли и представляем себе категории времени, числа, лица и так далее. Главное – мы можем пользоваться языком.

Но на такое постижение языка ушли годы. А доведись нам сейчас изучать новый язык, с чего бы мы начали, не имея впереди шести, а то и восьми лет работы с терпеливым преподавателœем? С чего бы мы начали? С заучивания слов из словаря? Но скоро бы мы зашли в тупик.

Конечно, следует начинать с принципиальных вопросов. Важнейшей задачей при изучении иностранного языка является решение вопроса о том, как выражаются отношения субъект-объект. Далее идет освоение того, как выражаются определœения, как строится грамматическое время и так далее. То есть, как язык работает, по какому принципу соединяются слова в данном новом для нас языке.

Даже трудно представить, как работают некоторые языки, какие грамматические категории они имеют, и как эти категории выражаются. Но кто-то всœегда имеет знания о нужных нам языках. И у этих людей следует учиться. Люди же, которые реально изучают языки, всœегда систематизируют накопленные знания. И вот на этом этапе мы подходим к вопросу систематизации знаний, а точнее, к вопросу о грамматической классификации языков. К такой классификации, которая покажет, даже определит, как подходить к изучению нового для нас языка и с чего начинать его изучение.

Классификации языков помогают сделать первый шаг в постижении ещё неизвестного вам языка. И, конечно, классификации помогают работать с языком. Поскольку мы сейчас разбираем вопросы грамматики, интересует именно грамматическая классификация языков, то есть классификация грамматических средств языков, и то, как эти средства выражаются.

Наиболее рациональным способом классифицировать языки является классификацияпо способам выражения грамматических значений. То есть, какими средствами выражаются в языке грамматические значения, потому что грамматические значения, в случае если они есть, всœегда должны как-то выражаться.

Не всœе языки имеют одинаковые грамматические значения или одинаковые категории. Возьмём, к примеру, категорию рода. Как уже говорилось, в русском языке грамматическое значение рода выражается окончанием (а, я, -чь – женский род, о, е – средний род, согласная – мужской род) , в немецком языке – артиклем(die, das, der), в английском языке род как грамматическая категория отсутствует, только местоимения лексически могут указать на мужской, женский и средний род, но грамматически это ни на что не влияет.

В случае если сравнить русский и английский языки: he went, she went, it went и он шел, она шла и оно шло, то в русском языке род имеет своё выражение, а в английском не имеет. Разница в том, что в русском языке нужно целую фразу ориентировать на грамматический род.

Разные языки имеют разные грамматические категории, которые, в свою очередь, имеют разные значения и выражаются разными грамматическими средствами.

Представьте себе, в случае если бы всœе языки мира имели одинаковые грамматические категории, то-то было бы раздолье, знай, подставляй себе слова, но реальность не так проста.

В мире существует около 3 000 языков, и всœе они имеют в какой-либо мере различные средства выражения грамматических значений, но, несмотря на разнообразие средств выражения грамматических значений, в языках мира выделяется два главных средства их выражения. Это синтетический и аналитический способы выражения грамматических категорий.

По преимущественному использованию аналитических и синтетических способов грамматических связей языки можно поделить на синтетические и аналитические языки. Нельзя привести пример чисто синтетического или чисто аналитического языка, так как не обнаружен не земле ни один чисто синтетический или чисто аналитический язык, хотя природа вещей вполне допускает их существование. Говоря о синтетических и аналитических языках, следует говорить о преимущественном использовании аналитических и синтетических способов выражения грамматических значений.

Способы выражения грамматических связей внутри слов называются синтетическими способами. Этот способ предполагает возможность объединœения нескольких морфем в одном слове: корневых, словообразовательных и словоизменительных. К синтетическим способам выражения грамматики относятся: 1- внутренняя флексия, 2- аффиксация, 3- повторы, 4- сложения, 5- ударение, 6- супплетивизм. То есть грамматические категории выражаются внутри слов.

В свою очередь выражение грамматических связей вне слова принято называть аналитическим способом. Аналитизм предполагает раздельное выражение лексического и грамматического значений. Он проявляется в морфологической неизменяемости слова и в использовании служебных элементов, которые в сочетании со знаменательными лексическими единицами образуют сложные, иными словами, аналитические формы. К примеру, в русском языке: Буду читать. Аналитическая форма будущего времени глагола. Или более важный – это составная, то есть аналитическая, форма сравнительной степени. К аналитическим способам выражения грамматики относятся: 1- способ использования служебных слов, 2- способ использования порядка слов и 3- способ использования интонации.

Значение терминов синтетический и аналитический сводится к тому, что при синтетической тенденции грамматического строя языка грамматическое значение синтезируется, то есть соединяется с лексическими значениями в пределах слова, что при единстве слова является прочным показателœем целого.

При аналитической же тенденции грамматические значения отделяются от выражения лексических значений, то есть лексические значения сосредоточены в одном слове, а грамматические значения выражаются либо служебными словами, сопровождающими знаменательное слово, либо порядком самих знаменательных слов, либо интонацией, сопровождающей предложение, но не словом, выражающим лексическое значение.

Как уже говорилось, нет языков полностью аналитических или полностью синтетических, но всœе языки бывают поделœены по принципу преобладания аналитических или синтетических способов выражения грамматических значений.

Попробуем привести следующ

СЛОВАРНЫЙ СОСТАВ ЯЗЫКА - понятие и виды. Классификация и особенности категории "СЛОВАРНЫЙ СОСТАВ ЯЗЫКА" 2017, 2018.

Словарный состав языка

С. с. я. непрерывно пополняется с развитием общества по словообразовательным законам языка (см. Словообразование), а также за счёт заимствований (См. Заимствования). В словарный состав рус. языка, в основе которого слова общеславянского и исконно русского происхождения, вошли на разных этапах развития слова из скандинавских, финских, тюркских, старославянских, греческих, позднее - из латинских, романских, германских языков. В словарный состав немецкого языка вошли слова из латинского, французского, итальянского, английского и некоторых других языков. Эти слои заимствованной лексики в С. с. я. отражают культурно-исторические связи народов, являясь одним из доказательств (иногда единственным) контактов древних народов. С. с. я. фиксируются (не полностью) в толковых словарях (См. Словарь).

Лит.: Ожегов С. И., К вопросу об изменениях словарного состава русского языка в советскую эпоху, «Вопросы языкознания», 1953, № 2; Боровой Л. Я., Путь слова, 2 изд., М., 1963; Якубович Т. Д., Новые слова, М. - Л., 1966; Уфимцева А. А., Слово в лексико-семантической системе языка. М., 1968.

Большая советская энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия . 1969-1978 .

• Словари биографические
• Словарь

Смотреть что такое "Словарный состав языка" в других словарях:

СЛОВАРНЫЙ СОСТАВ ЯЗЫКА - совокупность слов (лексика) данного языка. Объект изучения лексикологии и лексикографии … Большой Энциклопедический словарь

словарный состав языка - совокупность слов (лексика) данного языка. Объект изучения лексикологии и лексикографии. * * * СЛОВАРНЫЙ СОСТАВ ЯЗЫКА СЛОВАРНЫЙ СОСТАВ ЯЗЫКА, совокупность слов (лексика) данного языка. Объект изучения лексикологии и лексикографии … Энциклопедический словарь

словарный состав языка - Вся совокупность слов, входящих в состав какого либо языка, включая его основной словарный фонд … Словарь лингвистических терминов

СЛОВАРНЫЙ СОСТАВ ЯЗЫКА, ЛЕКСИКА - вся совокупность слов, входящих в состав какого либо языка, включая его основной словарный фонд … Профессиональное образование. Словарь

словарный состав - Совокупность всех слов того или иного языка, один из основных компонентов языка, наряду со звуковым и грамматическим строем. Постоянное обогащение словарного состава языка – один из законов исторического развития языка как общественного явления.… … Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

состав - сущ., м., употр. часто Морфология: (нет) чего? состава, чему? составу, (вижу) что? состав, чем? составом, о чём? о составе; мн. что? составы, (нет) чего? составов, чему? составам, (вижу) что? составы, чем? составами, о чём? о составах 1. Составом … Толковый словарь Дмитриева

СЛОВАРНЫЙ - СЛОВАРНЫЙ, словарная, словарное. прил. к словарь. Словарное издательство. Словарный состав русского языка. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова

состав - а; м. 1. только ед. кого чего, какой. Совокупность каких л. частей, предметов, людей и т.п., образующих нечто целое. С. суда. С. флотилии. Социальный с. населения. Личный с. (совокупность людей, из которых состоит какое л. учреждение, предприятие … Энциклопедический словарь

словарный - см. словарь; ая, ое. С ая статья. С ое издательство. Слова/рный состав языка … Словарь многих выражений

АН СССР, научно исследовательское учреждение, основано в Петрограде в 1921 как Институт яфетологических исследований, с 1922 Яфетический институт. В 1930 в его состав вошла Комиссия русского языка АН СССР, с 1931 назывался Институт языка и… … Санкт-Петербург (энциклопедия)

Книги

• Словарный состав современного английского языка на продвинутом этапе обучения / Vocabulary Acquisition as Ongoing Improvement , Т. Б. Назарова. Учебное пособие рассматривает актуальные проблемы в изучении словарного состава современного английского языка и предлагает обширный практический материал, овладение которым улучшает качество… Купить за 148 руб
• Словарный состав современного английского языка на продвинутом этапе обучения , Назарова Т.. Это учебное издание содержит: частотную лексику, устойчивые модели сочетаемости, ключевую англоязычную бизнес-терминологию с русскими эквивалентами. Предназначается как для работы в…